Живот je чудо или Балканская восьмёрка. Часть 21. Македония - Косово.

Начало: Украина — Польша — Германия.
Этапы по странам: Австрия. Словения. Хорватия. Сербия. Черногория. Албания. Греция. Македония.
Предыдущая часть: Неизведанные уголки Македонии.

День двадцать второй. 29.06.2012. Пятница.

День предстоял волнительный – с новыми границами и неопределённым финалом. В соответствии с первоначальными планами Скопье мы должны были освоить ещё накануне. Но выполнение задачи не продвинулось вперёд даже на полшага. Более того, портфель желаний неожиданно изрядно потяжелел. Несмотря на это, усложнение программы никоим образом не повлияло на моё душевное равновесие. Потому как заинтриговавшая нас столица Македонии решительно напрашивалась стать главным приоритетом дня. Кто же знал, что к вечеру у Скопье появится достойный конкурент, в угоду которому уже придётся ломать через колено программу дня следующего.

Точкой отсчёта для кругового маршрута по городу послужил давешний Каменный мост через Вардар.

Как мне представляется, знаковое место. С XV века он стал служить воротами в Старый город, который со временем приобрёл типичные черты турецкого. Вардар же традиционно стал границей двух миров. Войны, наводнения и землетрясения не пощадили историческую застройку Скопье. Каменный мост, к сожалению, исключением не стал. В последний раз свой исторический облик он вернул в конце XX века.

Что касается прилегающих к мосту территорий, то в наши дни они подверглись глобальным преобразованиям. И если облик пл. Македония изменился за счёт насыщения её бесконечными памятниками,

то с левым берегом Вардара не всё так просто. Пространство между рекой и бульваром Гоце Делчев, который сейчас взвалил на себя роль своеобразного водораздела «восток-запад»,

активно застраивается современными и, к счастью, не безликими зданиями музеев, театров и правительственных учреждений. Вдоль набережной выстроились по ранжиру музеи. Археологический привлёк наше внимание ещё накануне вечером. А вот Музей борьбы за Македонию «засветился» только сегодня.

Но больше всего меня удивило наличие в Скопье Музея холокоста. Как-то раньше Югославия не ассоциировалась с этими трагическими событиями в истории Второй мировой войны. Тем более, Македония, где цифры жертв холокоста катастрофическими не выглядели, как бы это кощунственно не звучало. Видимо, здесь руку приложило еврейское лобби в правительстве Македонии, либо нашёлся могущественный спонсор местного происхождения.

Впрочем, вернёмся на Каменный мост, к которому архитектурно привязано целых восемь памятников. (Всего же по обоим берегам Вардара установлено порядка сорока монументов). Уверен, что нигде в мире такого больше не увидишь. Поэтому мне и было интересно найти какие-либо закономерности в установке статуй.
Всадников трое. Двое из них — революционеры во главе со смутно знакомым Гоце Делчевым. Гарцуют они у южного входа на мост.

Некто Карпош, тоже борец за независимость, но из более ранней эпохи, едва сдерживает своего коня у Археологического музея.

У северной оконечности моста, разбившись на пары, стоят (было бы совсем смешно, если бы эти уважаемые старцы сидели на лошадях) Кирилл с Мефодием и наши хорошо знакомые Климент с Наумом. К ним, пожалуй, претензий нет – заслужили. И труды их осязаемы, и родились недалече.

Ну, что же. С самим мостом, пожалуй, определились: вертикальная симметрия налицо, а вот горизонтальная отсутствует напрочь. Совсем всё плохо с теми, кто «подался» поближе к Вардару. Здесь наблюдается какое-то сверхзамысловатое ассорти. Всадник Карпош никак не вяжется с безлошадным лингвистом-революционером Георгием Пулевским.

А вот притянутого за уши к македонской истории «сидячего» византийского императора Юстиниана I вообще не знаешь, в какую «коробку» положить – то ли к «конфетам», то ли к «печенькам», то ли к «желатинкам». Ясно одно — достали его из той же «коробки», что и Александра Великого.

Закончу я своё культурологическое исследование скульптурной композицией в память об анархистско-террористической группе «Гемициите», осуществившей серию взрывов в Салониках в начале XX века. По-моему, комментарии здесь излишни.

А вот насчёт восьми монументов, мало-мальски привязанных к Каменному мосту, я всё-таки обманул. На выходе с моста, задрав головы вверх, мы обнаружили девятый. Это оказался ещё один будущий фонтан-памятник – «Воин». Обезличенные скульптуры не в македонских правилах. Загвоздка, видимо, связана с элементарной арифметической ошибкой. Монументов наваяли чуть больше, чем нашлось для них в богатой македонской истории личностей. Одного из типовых всадников назначили быть Филиппом II Македонским задолго до того, как приступили к созданию фонтана. Поэтому и назвали в итоге отца Александра Великого просто «воином».

Понятно, что в Скопье мы приехали не ради того, чтобы разбираться во всей этой презабавной чехарде с памятниками и монументами. Тем более что о них у нас не было ни толики базовой информации. Влёк меня Старый город с его восточной по определению атмосферой, который, ко всему ещё, должен был стать последним из подобных на нашей «Балканской восьмёрке».
Символично, что «мир», символизирующий эпоху в истории Македонии, о которой нам повествует львиная доля монументов столицы страны лишь в разрезе революционной борьбы, начинается буквально за спиной «Воина». Но ведь невозможно в упор не замечать пять сотен лет турецкого «ига», просто отвернувшись в другую сторону. Тем более что с этническо-религиозным фактором приходится считаться прежде всего, особенно в таком взрывоопасном регионе. Видимо, поэтому и дожили до наших дней самые большие на Балканах турецкие бани Дауд Паша. Чистота – залог здоровья в любом обществе и в любую эпоху.

Сразу за хамамом начинается Старый базар. Удивительно, но именно в Скопье впервые за поездку нам удалось попасть на территорию подобного «торгового предприятия» в самый разгар его работы.

При взгляде на царящую здесь обстановку, вспоминается затасканный советский мем: «Два мира – две морали». Казавшаяся виртуальной граница между условными востоком и западом в этой части македонской столицы обретает вполне осязаемые черты.

Создаётся впечатление, что существует какой-то негласный закон, согласно которому взаимопроникновение через этот кордон людей, культур и специфических услуг категорически не приветствуется.

Поэтому и смотрит чистильщик обуви в сторону площади Македония с таким чувством, будто разделяет их никак не меньше, чем барьер из колючей проволоки.

Очаровательная чаршия в Скопье, к сожалению, очень мала. По сути – это одна улица с небольшим количеством коротких ответвлений.

Так что преодолели мы её быстро, после чего неожиданно выскочили на крайне оживлённую городскую магистраль. Вот именно здесь мы и окунулись с головой в типичную атмосферу Ближнего Востока. Беспрерывное перемещение людских масс, беспорядочный гудеж автомобильных клаксонов. На остановках толпы народа в ожидании штурма автобусов.

Вдоль улиц развёрнуты бесконечные фруктово-овощные развалы.

Но стоит свернуть во дворик первой попавшейся мечети, как суета и шум городских улиц сразу же отходят на второй план, а то и вовсе исчезают словно мираж.

Мечеть Султан Мурат, на территорию которой мы так беспардонно проникли, вероятно, самая старая в Скопье. А, возможно, что и во всём балканском регионе. Ей без малого 600 лет. Такой вывод напрашивается благодаря соседству с ней часовой башни. К слову, самой возрастной в Османской империи. Факт совершенно неожиданный, если, конечно, македонские источники ничего не преувеличивают.

Априори часовая башня должна была стоять в самом центровом месте города. В Скопье в это верится с трудом. Средневековое сердце города сейчас здесь выглядит как непрезентабельное захолустье.

Заглянуть внутрь мечети Султан Мурат не получилось – всё наглухо закрыто. Пришлось довольствоваться изучением фресок на её фасаде. Хорошо, что ислам запрещает изображать людей. Благодаря этому мы смогли рассмотреть урбанистические картинки из прошлого, а не плоские лица аятолл.

Очевидно, что мечеть Султан Мурат не единственная в Скопье. Не повезло с ней, попытаем счастья с другими. Искать их в городе несложно. И, что характерно, самые примечательные из них вытянулись в линейку, словно древнейшие сигнальные башни.

Снова перейдя через безумный бульвар Гоце Делчев, мы краешком зацепили Старый базар.

После чего безошибочно вышли к мечети Мустафа Паша. Благо, что её маячащий минарет, словно нить Ариадны, ни разу не дал усомниться в правильности выбранного маршрута.

Региональные мечети османского типа со стороны кажутся практически одинаковыми – прямоугольная коробка с водружённым на неё куполом. Или вовсе без купола. Их индивидуальность и красота определяются лишь оформлением входа.

Стройные мраморные колонны, поддерживающие трёхкупольный свод над крыльцом мечети Мустафа Паша, придают ей необычайно изящный вид.

На мой взгляд, вершиной архитектурной науки является создание именно куполов. Понять, за счёт чего держится огромная и тяжёлая сферическая конструкция, рядовому человеку просто не под силу. Проще всего уверовать в мистику. Именно поэтому, войдя внутрь любого культового сооружения, я перво-наперво всегда ищу глазами купол. Впрочем, в мечетях его искать не нужно. Ведь их свод зачастую – это и есть купол. Как и в мечети Мустафа Паша, куда нам, к счастью, удалось просочиться.

Стены и свод здесь украшены незатейливыми арабесками. Часть из них будто в книжке-раскраске осталась не закрашенной. В связи с этим у меня возник вопрос: это идея оформителя или последствия восстановления мечети после землетрясения 1963 года?

А ещё мне в мечетях нравится то, что они построены исключительно для живых людей. В отличие от христианских храмов, которые представляют собой кладбища под крышей. Разделять с покойниками даже кратковременный досуг не очень-то и приятно, поэтому и чувствуешь себя в церквях как пришибленный. А вот в мечетях всегда дышится полной грудью, настроение не портится, всегда можно присесть или прилечь и даже поспать за какой-нибудь колонной, если есть такая необходимость.
Во двориках при мечетях тоже всегда всё по-людски, потому как они напоминают скорее парки культуры и отдыха, нежели унылые погосты.

В турецкой части Скопье нам оставалось посетить только лишь церковь св. Спас. В отличие от мечетей, найти храм, заглубленный в землю согласно османским законам, да к тому же ещё и спрятавшийся за глухой каменной стеной, совсем непросто. Выдаёт его несуразная деревянная колокольня в форме сторожевой вышки в каком-нибудь концлагере. Новодел, по всей видимости.

Церковный дворик, напоминающий уютные болгарские монастыри, очень приятный и даже располагает к релаксу.

И только стоящий посреди двора огромный и нелепый саркофаг с останками Гоце Делчева вносит диссонанс в эту идиллическую картину. Всё-таки в мечетях определённо лучше. Там для этих целей построили бы какую-нибудь специальную тюрбе.

Непосредственно в церковь нам заглянуть не удалось, поэтому, не мешкая, мы отправились дальше. Совершая забег по старому Скопье, мы пару раз приближались к величественным стенам местной твердыни.

Скопская крепость, как и в Охриде – новодел. Но очень качественный. Видимо, столичный статус обязывает. Поэтому издалека смотрится отменно.

Не знаю, к сожалению ли, однако доступ в неё закрыт. Возможно из-за археологов, которые и здесь пытаются отыскать славянские корни своих исторических кумиров. Несмотря на то, что докопались они до VI века, результаты их работы пока не вписываются в концепцию «македонского мира».
Помимо строительства музеев, возведения монументов и памятников, обустройства набережной Вардара — амбициозный проект по реконструкции центра города, который, к слову, называется «Скопье 2014», включает в себя и работы по реновации мостов. На мосту Гоце Делчев, по которому мы возвращались в центр, эти работы начались с установки статуй львов, которые так и называются: Лев 1,…, Лев 4. Поскольку, как нам удалось выяснить ранее, симметрию македонцы понимают достаточно однобоко, здесь нас могли ждать очередные забавные сюрпризы.
На восточной оконечности моста застыли добродушные животные а-ля Трусливый Лев из «Волшебника Изумрудного города», стилизованные под эпоху Александра Великого. Смотрят они в сторону турецкого квартала, правда, совершенно незлобиво.

В целом, на мой вкус, в пейзаж они вписываются практически идеально. Историческая концептуальность здесь, пожалуй, тоже особых нареканий не вызывает.

Судя по барельефам на постаментах под «западными» львами, эта пара антропометрически выверенных фигур животных должна сопрягаться с революционными событиями начала прошлого века. Видимо, в моей картине мира есть достаточно большие пробелы, поэтому связать на практике экзотических животных с борьбой македонского народа против «ига» у меня не получается. Остаётся лишь символический смысл – гордость, сила и достоинство. Амбициозно, конечно, но не перебор ли это для столь малочисленного народа?

Загадок много, но на их разгадку нет времени. Поэтому мы спешно стремимся замкнуть круг. Держим курс на пл. Македония, но стараемся и по сторонам глазеть. Современная архитектура Скопье ужасающе безлика и безвкусна – стекло, металлопрофиль, серая плитка. Суицидально, одним словом.

Однако в этом ряду может промелькнуть и что-то необычное. Вроде та же серость, грязный бетон, но ведь чувствуется авторский стиль, на который невозможно не обратить внимания. Например, здание почтамта в Скопье очень уж похоже на работы легендарного финна Алвара Аалто. На деле оказалось, что оно было спроектировано его македонским учеником Янко Константиновым. Вот такая приятная неожиданность.

При свете дня пл. Македония производит грустное впечатление. В тёмное время суток с помощью подсветки авторам проекта ещё хоть как-то удалось расставить нужные акценты, поэтому вся эта скульптурно-монументальная чехарда не смотрится вызывающе. Днём же, когда полностью обнажается весь убого-эклектичный фон площади, очевидность архитектурной какофонии просто начинает резать глаз.

Поэтому и памятники смотрятся здесь совершенно неуместно.

В таких местах в самый раз размещать так называемую городскую скульптуру, иллюстрирующую сценки из повседневной жизни. Ей в Скопье тоже уделено большое внимание. Но среди царей, полководцев, революционеров и зверей смотрится это, на мой взгляд, диковато диковинно.

Напоследок следует заметить, что по разным оценкам (официальная информация засекречена) проект «Скопье 2014» обойдётся государственной казне в сумму от 80.000 до 500.000 евро. Именно этот факт подталкивает меня к тому, чтобы ещё раз посетить столицу Македонии. Очень уж хочется увидеть результаты столь грандиозных финансовых вложений.

Покидая Скопье, мы столкнулись с парочкой забавных недоразумений. Во-первых, наш гостеприимный «хозяин» долго мялся, прежде чем выписал чек об оплате отеля. В итоге отделался какой-то «филькиной грамотой». Во-вторых, сторож на парковке требовал повторную оплату. Мотивируя тем, что якобы тариф на услуги не посуточный, а подённый. Естественно, что послан он был куда подальше.

Потолкавшись в столичных пробках, мы, наконец-то, вырвались на оперативный простор и взяли курс на границу. Македонию покинули без затруднений. А вот на стороне Косово нас прогнозируемо ожидали дополнительные формальности.

На момент поездки «мультишенген» позволял исследовать страну без лишних хлопот. Небольшая загвоздка заключалась лишь в том, что Косово не входит в систему «Зелёная карта». Поэтому для въезда нужно приобретать отдельную страховку. Все как один статные красавцы-пограничники/таможенники, которых от звёзд Голливуда отличают исключительно плохие зубы, проверили наши паспорта, поверхностно осмотрели содержимое багажника авто и развеяли мои опасения по поводу безопасности пребывания в Косово. После чего предложили отогнать машину в сторону и пройти в один из боксов для оформления авто-страховки. Маша осталась на страже и попутно осуществляла подпольную съёмку. К сожалению, ничего сенсационного в кадр так и не попало. Всё, как и на Родине — желающих выехать заметно больше, чем желающих вернуться.

В страховом офисе меня ждала приятная новость. Оказалось, что в обиход уже введены не только безальтернативные месячные страховки, но и, по аналогии с «Зелёной картой», 15-ти дневные. Их стоимость тоже аналогична — 30€. Теперь можем спокойно ехать дальше.

Промчаться вихрем через Косово только лишь «для галочки» мы не собирались. В планах было несколько остановок, прежде всего в монастырях – «духовных скрепах» сербского народа. Но к концу дня я всё-таки надеялся оказаться где-нибудь в Черногории, поскольку ночевать в Косово было как-то боязно.

Первая остановка намечена в окрестностях столицы – Приштины. Так что пока держим путь строго на север. Ещё у границы мы приметили единственное попавшееся нам на глаза в Косово работающее производственное предприятие – цементный завод.

Далее мы сталкивались только со сферой торговли и сферой услуг. Не знаю, сколь велики доходы, но масштабы деятельности в этих сферах сражают наповал. Во-первых, это бесчисленное количество АЗС. Что, по аналогии с Албанией, не так уж и неожиданно.

Во-вторых, это выстроившиеся в шеренгу вдоль дорог бесконечные логистические центры и склады, в ассортименте которых львиную долю занимают строительные материалы.

В-третьих, в отдельную группу можно выделить продажу автомобилей и сельхозтехники. Ну, и сопутствующих товаров, разумеется.

В-четвёртых, обилие разнообразных гипермаркетов, количеству (уверен, что и ассортименту) которых я, как гражданин не знавшей 70 лет воин и стихийных бедствий процветающей страны из центра спокойной Европы, могу искренне позавидовать.

Сфера услуг представлена довольно многочисленными современными гостинично-ресторанными комплексами. Так что без крыши над головой здесь точно не останешься.


Наша цель – село Грачаница, куда мы безошибочно свернули, немного не доехав до Приштины. Проезжая вдоль каменного забора, который окружает внушительную территорию местного монастыря, я ожидал увидеть сплошные препятствия из колючей проволоки и блок-посты на входах в обитель.

Но ничего подобного не было и в помине. Более того, не было заметно ни малейших следов недавнего военного противостояния. Поэтому, пристроив машину у забора, мы беспрепятственно проникли на земли монастыря Грачаница через служебные ворота.

Всё, что в сербской истории связано с Косовом полем (это чуть ли не прямой аналог русского Куликова поля), имеет особую историческую и духовную ценность. В том числе и географическая близость различных святынь. Именно поэтому, как мне кажется, и бесит сербов отделение Косово. Основанная в начале XIV века обитель в Грачанице оказалась чуть ли не в эпицентре великой битвы объединённого войска сербских феодалов против турок. В последующие годы османской оккупации монастырь стал не только культурным, духовным и политическим центром, но и символом противостояния агрессорам, за что неоднократно подвергался разграблениям. Поэтому и считается сейчас одной из важнейших сербских святынь. Следует отметить, что Грачаница – это сербский анклав на территории Косова, поэтому монахини могут себя здесь чувствовать относительно комфортно.

Для беззаботной жизни у них (и ими) в монастыре созданы все необходимые условия. При обители имеется огромный и ухоженный сад-огород.

Монастырские хозяйственные и жилые помещения то ли отстроены заново, то ли идеально отреставрированы. Поэтому выглядят очень солидно и соответственно уровню самых фешенебельных отелей.

Количество и размеры этих построек огромны и для 24 насельниц кажутся излишними. Поэтому допускаю, что обитель всегда готова к приёму гостей.

Но «звезда» монастыря Грачаница – это, конечно же, Успенский собор. На мой вкус – воплощение изящества.

Пристроенный к его фасаду более поздний притвор заметно усложняет и утяжеляет конструкцию. И в какой-то момент даже заставляет сомневаться в аутентичности церкви.

Но, на мой взгляд, это вызвано тем, что в целях защиты от атмосферных воздействий портик притвора застеклили очень уж современным оконными блоками. Что лишает конструкцию её исторического естества. Причмокивая от удовольствия, я несколько раз оббежал вокруг «самого совершенства», прежде чем отправиться внутрь. К слову, стоит заметить, что у косовской Грачаницы существуют две современные реплики – в США и в Боснии и Герцеговине.

За порядком в церкви следили две монашки. Нужно ли говорить, что они всецело были поглощены содержательным диалогом. На нас отвлеклись лишь после того, когда я спросил о нынешнем положении вещей в сербско-косовском противостоянии. Удостоив меня ответом в духе «мир, дружба, жвачка», «девчонки» снова взялись за своё. Здесь я, конечно, оторвался со своим фотоаппаратом по-полной.

Уникальные фрески Успенского собора – это его величайшее достоинство. Многие из них относятся к XIV веку и находятся в превосходной степени сохранности.

Магическая сила настенных росписей в Грачанице крайне высока. Ещё бы здесь найти кого-нибудь знакомого. Помимо Христа, разумеется.

Увы, но даже если бы у нас был подробный путеводитель, мы бы вряд ли справились с этой задачей. Потому как отличить условный наос от нартекса я пока не в состоянии.

За сим закончив с монастырём Грачаница, мы выскочили наружу. Благо, что догадались это сделать через главный вход.

Прибыв к месту парковки, я обнаружил, что служебный вход закрыт. Лишние блуждания от ворот к воротам могли нам стоить потери получаса времени.
Испытав в обители духовно-эмоциональный подъём, мы уже начали потихоньку проникаться Косовым. Поэтому решение хотя бы немного прокатиться по улицам Приштины (Prishtinë), выглядело как само собой разумеющееся. Первоначально заезжать в столицу мы не планировали.
Уже по достижении городских окраин стало понятно, что город необычайно живой и динамичный. На всех ближайших подходах к центру наблюдались неслабые автомобильные заторы, поэтому двигаться до упора я передумал.

Для того чтобы получить базовые впечатления, достаточно и экскурсии по окраинам. Тем более что каких-то значительных достопримечательностей в Приштине нет. В глаза бросилось следующее. Практически поголовная европеизированность населения. Никакими платками/хиджабами даже не пахло. Джинсы, юбки, шорты, майки без рукавов – самая ходовая одежда среди женского населения. Впрочем, отмечу, что тётки преклонного возраста на глаза нам не попадались.

Религиозная толерантность. Как мечети, так и церкви практически «поголовно» находились на ремонте.


Обилие современных зданий. Естественно, в основном суицидальной архитектуры.

Сопоставимое обилие невнятных монументов.

И сверхобилие рекламы.

В целом же Приштину следует признать наименее ухоженной столицей среди посещённых нами городов – довольно пыльным и душным. Но выводы мои предельно субъективны.

По дорогам Косова нам предстояло передвигаться галсами. Поэтому после Приштины мы резко заложили влево. Безграничное Косово поле скучно и уныло. Глазу здесь зацепиться не за что. Так что долгое время мы пребывали в сомнамбулическом состоянии. Оживились лишь однажды, когда оказались на шикарном новёхоньком автобане, проложенном в сторону Тираны. В беднейшей стране, которая полтора десятилетия назад находилась в эпицентре жестокого военного конфликта, это казалось нонсенсом.

Съехав с автобана, взяли курс на город Призрен (Prizren), где намеревались немного размяться/прогуляться. Но проезд в историческом центре вдоль набережной реки Бистрицы перечеркнул все наши дальнейшие планы. Будучи очарованным Призреном с первых минут пребывания в нём, я вдруг осознал, что сегодня никуда больше не поеду. Свобода выбора — не в этом ли заключается философия автопутешествий?

Разумеется, что вопрос поиска ночлега с этого момента стал приоритетным. Весьма удачно зарулив на подвернувшийся паркинг, мы оказались напротив единственного упомянутого в LP отеля. Увы, но признаков жизни он не подавал. На стоянке столкнулись с двумя менталитетами местных жителей. Парковщик, не давая мне ни на секунду сосредоточиться, требовал оплату. А вот случайный парнишка, который безуспешно пытался хоть кому-нибудь впарить местные сим-карты, вызвался сопроводить нас до ближайшего недорого отеля. На разведку отправились пешком, поскольку накручивать круги по сплошь односторонним улицам Призрена и долго, и накладно. По дороге поговорили «за жизнь». В Косово она налаживается, межэтнические страсти сходят на нет. Но народ преимущественно живёт бедно и перспективы у него туманные. Что касается оценки минувших событий, то наш провожатый всю вину возложил на политиков. У меня иная точка зрения: именно мы в ответе за действия тех, кого по своему неразумению изволили выбрать и кого не сумели вовремя остановить. Но спорить я не стал.

Отель «Cleon» оказался идеальным выбором. Расположен он непосредственно на набережной Быстрицы в 2-3 минутах ходьбы от центра Призрена. Номер нам достался мансардный, поэтому view на более современную часть города был отличным.

Уютная и свежая комната с кондиционером, новой мебелью, современным оборудованием, Wi-Fi, бесплатным завтраком и паркингом обошлась в 40€. Пожалуй, дороговато для Косово. Но с учётом сэкономленной на страховке «двадцатки» привередничать мы не стали. Несмотря на то, что и торг оказался не уместен.

Забавно, что как только я подогнал к отелю машину, принимавший нас дядька выскочил на улицу, бесцеремонно поднял посетителей, сидевших за столиками уличных кафе, и передвинул столы вместе с зонтами. И всё это для того, чтобы наше авто стояло ровненько напротив входа в гостиницу.

Ни на миг не задерживаясь в отеле, мы помчались к Оттоманскому каменному мосту, откуда открывались открыточные виды на старый Призрен.

Глаза от этих картин разбегаются в разные стороны. Фотографируй налево или направо – эффектный кадр всегда гарантирован.

В голове круговорот мыслей – куда дальше мчаться, что смотреть сначала, а что оставить на потом. В доминанты Призрена так и напрашивается мечеть Синан Паша. Грубо расталкивая окружающих, она буквально вваливается в каждый кадр.

Видимо, нужно бежать к ней. Правда, LP утверждает что мечеть на реставрации. Проверить это не сложно. Подходим, проверяем – дверь призывно открыта.

По ступеням поднимаемся с опаской, т.к. не знаем, какой может быть реакция местного населения – регион-то неспокойный и мало исследованный. Вокруг тишина, разувшись и осторожно переступив через порог, я чуть не падаю в обморок. Виной всему не голод, а немыслимая красота.

И дело здесь не столько в изяществе обновлённых росписей, сколько в игре солнечного света. Проникая сквозь окна и фонари, он создаёт фантастические зрительные эффекты. Особенно впечатляюще смотрится парящий в эфире увенчанный арабской вязью купол мечети.

Видимо, символично, что, помимо традиционных арабесок, растительных орнаментов и урбанистических «открыток», изображению дневного светила на фресках отводится первостепенное значение.

Уф! Теперь можно выдохнуть и слиться с толпой. Шутка. Разве можно слиться с толпой в Косово, когда рядом с тобой находится эффектная блондинка? Здесь мы всё время на виду.

Уединиться можно было разве что в крепости. Но прежде чем отправиться в этот изнурительный путь, нам следовало разобраться с клерикальной «темой». В Косово – это очень болезненная тема, особенно в албанских регионах. Во время конфликта борьба с церквями превратилась здесь в стихийное бедствие. Выстояли немногие. Самый древний храм в регионе церковь св. Николая, судя по всему, этой участи избежала. Возможно, потому что храм миниатюрный — затерялся среди жилой застройки и глаз никому не мозолил.

Повезло и католикам. Здесь они, видимо, стояли чуть в стороне от конфликта, поэтому кафедральный собор Богоматери остался неповреждённым с конца XIX века. Можно допустить, что положительную роль сыграло наличие в церкви живописного полотна, посвящённого албанскому национальному герою Скандербергу.

Ортодоксальный собор св. Георгия – это единственный религиозный объект в городе, за которым постоянно присматривает полиция — в полглаза. Возможно, что связано это с его местоположением в самом центре Старого города. Здесь он у албанцев, словно бельмо на глазу. Храму около пяти сотен лет и, между прочим, он достаточно необычен. Глядя на него, создаётся впечатление, что на романскую базилику кто-то спьяну нахлобучил парочку византийских куполов. В таких случаях интерес к церквям у меня повышается. Поэтому потребность заглянуть внутрь решительно нарастает. Но полицейские нас не пропустили. Предложили прийти с утра.

В крепость мы поднимались по указателям. Дорога сначала петляла по жилым кварталам. Затем устремилась в гору через диковатый лес. Я традиционно запретил смотреть по сторонам и оглядываться. Поэтому эффект от восторга, который преподнесла нам открывшаяся панорама Призрена, зашкалил. Если бы существовал соответствующий измерительный прибор, то он бы непременно вышел из строя.

Уверен, что отыскать на Балканах более эффектную панораму будет крайне сложно.

В этот момент мы достигли эмоционального апогея нашей поездки. Далее, конечно, будут и другие восторги и эмоции. Но их накал уже не сравнится с тем, что мы ощутили в Призрене.

Прежде чем отправиться в обратный путь, следовало обойти крепость по периметру. Но делать это пришлось крайне осторожно, потому как редкие остатки внутренних сооружений твердыни дышат на ладан и грозят обвалиться в сей же час.

Панорамы окрестностей Призрена тоже достойны кисти живописца и, на мой вкус, наиболее впечатляюще смотрятся в лучах заходящего солнца.

Спускаясь вниз, мы неоднократно злоупотребляли процессом любования окружающими пейзажами. Между тем, встречный поток аборигенов нарастал. Видимо, вечерний променад в крепость и обратно у них в приоритете. Удобные пешеходные дорожки, многочисленные скамейки и осветительные фонари однозначно способствуют популяризации такого времяпрепровождения.

Внимательный взгляд сверху вниз позволяет на самую малость ощутить ту атмосферу, которая сложилась в Призрене в годы последней войны. На склонах горы много покинутых и полуразрушенных церквей и сербских домов, в которые жизнь уже никогда не вернётся. Трудно сказать, будут ли восстанавливать разрушенные храмы, или они останутся в качестве немого укора безумным политикам за их алчные и безрассудные действия. Церковь св. Спасителя из их числа.

Прежде чем опуститься в кресла какого-нибудь ресторана и как следует поесть, нам предстояло бегло ознакомиться с северным/правым берегом Быстрицы. В Призрене условное разделение на христианскую и мусульманскую части по руслу реки не настолько явно выражено, как в других балканских городах. Но поскольку в северной части храмов мы не заметили, её, пожалуй, и следует считать мусульманской. Тем более что и колоритный хамам расположен именно здесь.

В целом же правобережье Быстрицы выглядит убого – это последствия коммунистических преобразований центра города во благо удобства для населения. Как результат и историю разбазарили, и центр крайне зачуханный получили. О былом великолепии квартала неуверенно напоминает лишь минарет, высящийся в том месте, где ранее была огромная мечеть Араста и многочисленные лавки ремесленников.

Без сожаления возвращаемся на левый берег Быстрицы. Здесь всё гораздо милее, естественнее и душевнее. Центр притяжения находится на площади у фонтана «Шадерван».

Отсюда в разные стороны расходятся кривенькие оживлённые улочки, по которым и стар и млад рассредоточивается по торговым точкам, кафе и ресторанам.

А местные мусульманские матроны, словно на привязи, выгуливают своих робких кавалеров.

Уподобившись гораздо более раскрепощённым неортодоксальным мусульманам, мы «нарезали» пару кругов в поисках какой-нибудь симпатичной едальни.

Но в итоге спешились в самом оживлённом месте – семейном ресторане «Besimi-Beska», мимо которого продефилировали неоднократно. Как потом оказалось, именно его безальтернативно рекомендует LP.

Быстро разобравшись «кто есть who», обслуживал нас сам глава семейного «холдинга». С уважением, но без заискивания. А в конце трапезы получили от него ещё и комплимент в виде арбуза. Так сытно, обильно и вкусно мы уже давно не ели.

На этот раз тяжесть в желудке и усталость в ногах не помешали нам отправиться на вечерний моцион. Старый город Призрена и набережная Быстрицы в свете ночной подсветки были волшебны.

Конечно же, имело смысл вновь подняться в крепость ради чумовых ночных видов города, но сил на это у нас бы точно не хватило. Так что, ограничившись фотогеничным старым Османским мостом, мы отбыли в наши уютные «покои».


Потрясающий Призрен неожиданно сделал этот день. 192 км – 4:00.
Продолжение