Белое-Черное. Часть 3

К предыдущей части
ЧЕРНОЕ
Тарханкут. Крым. Конец июля-начало августа 2018

Смысла ехать в сторону любой из южных дорог от Генеральских пляжей не было, береговой серпантин превращается в жуткие пробки у Ялты, а основная центральная — в не менее жуткие пробки у Симферополя. Едем абсолютно пустынными дорожками к Джанкою, через степи, к неизведанному нами Тарханкуту. Вот в этих степях до меня и дошел весь смысл произошедшего за последние четыре года. Крым — это сухие степи. В горной части есть горные пресноводные реки, естественные буковые леса, но большая часть полуострова это безжизненная пустошь. Построить канал для обводнения территории мечтали еще в середине 19 века, технически возможным это стало только в начале 20 века, и в 1916 году был подписан указ о строительстве канала, но случилась революция, потом гражданская война, потом великая отечественная война. К каналу вернулись в 1951 году, а в 1961 году началась великая стройка коммунизма. Строительство было серьёзно затруднено огромным количеством неразорвавшихся в войну боеприпасов, но в 1978 году была сдана первая очередь, вторая в 1984, третья — в 1990 годах. Днепр и Северо-крымский канал обеспечивали 89% Крыма водой.


Мисс Агриопа «Патиссон» это не макросъемка, это Крым)))
А теперь я смотрю на проросшие молодые деревья в пересохшем русле и это не Fallout, не игра, починить это невозможно, невозможно вернуть к жизни сухие персиковые и абрикосовые сады, безжизненно пусты деревни, для которых СКК был единственным источником воды. Без выводов, без комментариев.


Между прошлым и будущим

Тарханкут занял у нас несколько дней, но условно его можно поделить на две части.
Прибыв на пик полуострова в Оленевку, в первую ночь мы заночевали в диком кемпинге неподалёку от маяка, это было принципиально неверно, народу много, дно заросло водорослями, и крайне неудобно с гигиенической точки зрения. Пережив там ночь, мы отправились по береговой линии от Оленевки к Черноморскому и кусали локти от досады. Караджинская бухта – это нечто, я такое море и такой песок видел только в рекламе райских островов. Слияние белого и голубого, вода невероятной чистоты и прозрачности, в которой плавают очень крупные, но редкие медузы синие, розовые, фиолетовые, всё это огорожено стеной «зеленки» в которой можно спокойно встать никому не мешая, и при этом пляже практически никого нет.


Вот такое баунти-райское наслаждение

За бухтой начинается скальная гряда с мысами и бухтами, проехав до Черноморского, мы потом вернулись сюда и заняли один мыс с двумя бухтами. Бухточки эти невероятны, утром, полоская посуду и опустив ноги в воду с камня, я завис без движения и уже минут через пять, меня окружили красивые, яркие рыбы, в резиновые сандалии стали заселяться креветки, а по ступням и коленям побежали крабы.


Здесь чистое море и много его обитателей


Невероятно-живописная береговая линия Тарханкута, нетронутая и дикая красота
Дальнейшая береговая грунтовая дорога к Черноморскому очень похожа на Караларский природный парк в Керчи, балки, бухты, скальник, с одним важным отличием. Летняя Керчь это сепия: выгоревшая трава, коричневые скалы, перекати поле и колючки, разнообразие цветов минимальное. Тарханкут иной, степь тут не холмистая, а плоская, бесконечная как в Калмыкии, почва гораздо богаче, поэтому в степи преобладают зеленые оттенки, тарханкутский известняк бело-серый, скалы гораздо выше и живописнее.
Здесь настолько красиво, что, несомненно, стоит отдельного путешествия.



Унылая и тоскливая степь? нет, это не так!

Вторая часть, от Оленевки в сторону Марьино, по берегу очень похожа, с той разницей, что само плато вздымается всё выше, соответственно виды всё величественнее. Здесь же начинается всякая туристическая чушь. Хотя и среди нее встречаются интересные места. Неподалёку от большого Атлеша, на Белой скале стоит очень красивая статуя «Мыслитель» или «Сердце Тарханкута».
А в остальном же… На самом большом Атлеше строят часовню, парковка, битком забитая машинами, платный вход на мыс, деньги, не очень большие, но я всё равно усмехнулся: «Как ваш провал? Проваливается?». Чаша любви и блюдце чего-то там, это какое-то бесчисленное людское месиво, на которое мы посмотрели издалека и быстро поехали дальше. Тут такой прекрасный полуостров, как же здорово, что человеческое любопытство заканчивается одним раскрученным мысом и одной распиаренной бухтой.


Сердце тарханкута или Мыслитель



Есть в этом что-то приратское))

Постепенно общая высота скал снижается, и многочисленные балки превращаются не в ущелья, а в бухты, и здесь снова можно найти себе уединенное и спокойное место. Но это в другой раз, нас же интересует неполная коса между морем и озером Донузлав.
Отчёты обещали озеро невероятной красоты, которое, впрочем, нас не впечатлило, зато сама коса, плотно обрамлённая деревьями, оказалась очень интересной. За густой растительностью спрятан широкий песчаный пляж, лагеря стоят в деревьях и не густо, с разбегом от 150 метров, так чтобы никому не мешать и никого не стеснять, выбираем место тщательно. Намеренно пробираясь через труднодоступные песчаные холмы, туда, куда шансы забраться есть только на полном приводе, уютно обживаемся, до соседей очень хороший разбег.
Какой прекрасный вечер… был. К закату прилетает крузак и какой-то довесок на московских номерах, вываливаются на пляж (все стоят в зеленке) ставят огромную палатку-шатер, вытаскивают колонки и у нас у всех (невольно) начинается вечеринка с большим градусом и малой степенью адекватности.
— У них есть дети, они рано лягут

— Угу

В половине третьего ночи я был готов на диверсию, в таком шуме и при такой темноте мне не составит труда выкрутить полную коллекцию золотников и оставить их рядом. У Аннике те же мысли, но у них дети, и они не виноваты в том, что родителям на всех наплевать. Кидаю на своё спальное место стулья и стол, сажусь за руль, и очень сильно стараясь не шуметь, еду по пляжу столько, чтобы не слышать эту музыку, сворачиваю в приглянувшуюся зеленку. Теперь выспимся.

Наверное, неслабо удивился парень, который утром подошел просить помощи
— Вы не поможете… мы тут застряли неподалёку
— Где и какая машина?
— Да вот здесь, по прямой Jeep Cherokee (новый, старый бы не застрял)
— Не вопрос, сейчас подъеду. Посмотрим, что можно сделать.

При всей своей отзывчивости, если бы он сказал, что это Лэнд Круизер в километре отсюда, я бы пальцем не пошевелил.



Заметки на полях, как доставали Жып.

Выяснилось, что ребята вчера встали лагерем в тех кустах, которые ночью приглянулись нам, но как только стемнело и похолодало, из кустов вылез рой мошкары, и они, испугавшись, решили съехать на пляж. Если бы они благоразумно остановились до морского наката, всё было бы хорошо, но поскольку у них Jeep, они решили, что встанут у моря. И встали, всерьёз и на брюхо. С тех пор как Чероки был внедорожником прошло 20 лет, это же давно не тот жесткий и бескомпромиссный король оффроуда, сейчас этот «жирный кот» на бездорожье сольёт Дастеру по всем статьям.
Травлю колеса, заставляя его сделать то же самое, когда разматываю динамку, начинается моя любимая «свистопляска». Бог с ними с зеваками, но упаси нас от советчиков.
— Неееет, вы его в эту сторону не вытащите, это невозможно, он сюда не пойдет, вот надо на пляж съехать и вперед, под уклон его тащить.
Молчу, разматываю и удлиняю динамический трос, вешаю тросогаситель.
-Да вы сейчас УАЗ рядом посадите, доставать некому…
Не обращая внимания объясняю как именно прокопать «лыжню» у Чироки
— Веталь, иди, смотри, ща уазик встрянет
Я только водителю:
-У тебя мощности слишком много, как почувствуешь рывок, очень нежно помогай, если пережмешь, пойдет вниз, почувствуешь, тут же отпускай.
Первый рывок, джип перемещается метра на полтора, до вытаскивания еще далеко, но я уже знаю – это победа.
Мы повторяем снова и снова, побеждая то метр, то полметра, молодой водитель волнуется, плюс давление сторонних мнений, я смотрю ему точно в глаза, если он перестанет слушать только меня, я оставлю его здесь, пусть ему помогают советчики, но он всё и сам ощущает, нутром он чувствует, что мы его уже вытащили…
— Да он газ пережимает, из-за этого вниз роет, пусть вообще ничего не делает, ты так вытащишь…
Очень хочется послать матерно, худшее, что можно предложить человеку — расслабиться и всё произойдет само. Сдерживаюсь.
— Если он не будет мне помогать, то нагрузка моего веса и его веса полностью ляжет на моё сцепление, дернуть я могу его ещё хоть сто раз, а сцепление у меня одно. Помолчите, пожалуйста.
Еще рывок. Свобода.
— Не ну вы видали, Веталь, посмотри, офигеть, русский танк!!!
Сворачиваю троса и вспоминаю два анекдота, про секс на Красной площади и про хозяйку с крутыми кастрюлями.

БЕЛОЕ

Кузоменьские пески, Терский берег, середина июля 2018

Друзы кристаллов глендонита представляют собой псевдоморфозы, то есть продукты замещения, без изменения первоначальной формы, кристаллов икаита (CaCO3·6H2O) плотными агрегатами кальцита (CaCO3). Так нам говорит Википедия. Я знаю этот камень как Беломорскую рогульку. Мы не копаем, нам интересно, превратившись в цапель, именно найти освободившиеся кристаллы. Попав во внешнюю среду, глендонит перестаёт расти и будет стачиваться в приливной зоне превращаясь в песок, именно эти, уже не живые, но еще не мертвые камни нам и интересны.
Также, как интересно неподалёку, бродить по аметистовым отвалам, в поисках самой красивой друзы. Ювелирной ценности местный аметист и флюорит не представляет, так как при разработке использовали взрыв и кристаллические решетки у большей части кристаллов нарушены.


Так растут аметисты)


А вот так глендониты

До Варзуги есть основная дорога, но я её совсем не люблю. Не достигая Кашкаранцев, асфальт кончается превратившись в грунтовку типа «стиральная доска», зато, купив в магазине Кашкаранцев всяких вкусностей, можно уйти на «старую Умбскую дорогу», идущую вдоль моря, мягкую и плавную грунтовку с великолепными видами, любоваться лесом, птичьими базарами, и резвящимися белухами.

Дикие и прекрасные


вдоль старого Умбского тракта



Основная дорога на Варзугу выглядит так...

Варзуга — приятное место, чтобы полюбоваться классической северной архитектурой, там мы и встретили наш временный третий экипаж, отчаянных девчонок на Кайене.
— Ребята, а не подскажете, мы по Кузоменьским пескам проехать сможем?
Они мне уже нравятся, если у человека возникает мысль засунуть Порш в дюны и барханы, он однозначно молодец. Перевожу возможности Порша в более привычный формат Фольксвагена Туарег…
— Должны без особых проблем, главное в подъем нигде не останавливайтесь, а на спуск можно.
Слово за слово, выяснилось, что ищут они легендарных кузоменьских лошадей, а раз мы всё равно туда едем, то почему бы не подстраховать девчонок, тем более, что они честно признались, что побаиваются.


Кузоменьские пески, край лошадок и тоски

Вообще, идея с поиском диких лошадок сомнительная, мы вот в том году встретили одного, еле ноги унесли. Здорово эти лошадки умеют только бодаться, кусаться и лягаться. Со стороны смешно, а кто не в шутку, а на самом деле хочет получить серьёзный укус или удар копытом за двести пятьдесят километров до ближайшей больницы?
В этот раз нам «сказочно повезло» мы встретили табунок из четырех особей, возглавляемых нашим старым знакомым, причем на территории самой деревни Кузомень. Когда сталкиваешься с табуном лошадей на территории деревни, создаётся ложная иллюзия безопасности, они воспринимаются как домашний скот. Отбиваться пришлось серьёзно и не всегда весело, тактика старая – сначала они милые и пушистые, ласково хватающие хлебушек с руки, а как только количество съестных лакомств уменьшается, включается лютая, безбашенная агрессия. Пытаются отжать в сторону тех, кто выглядит слабее, по сути, беря в заложники. Бьют крупом, окружают, и начинают лупить копытами, уступают только встречной агрессии в виде кулака по морде. Гопота короче.


За бандитами, на заднем фоне стоит судно на воздушной подушке, для пустыни как раз



Рассказали девочкам про вторую дорогу, через «степную», не песчаную часть (если вы вдруг читаете это, девочки, извините, я не знал что там такие глубокие лужи, но раз мы вас не встретили, то всё хорошо), поехали кататься по барханам и запускать в небо дрон. Потом разбили лагерь и смотрели как над морем закатное солнце, облизнув горизонт, превращает закат в восход.
Интересно: несмотря на то, что Кузоменьские пески пустыня крошечная, здесь есть свой климат, и как во всех пустынях очень холодные ночи.


Море, солнце...

… но форма одежды намекает — ночь за полярным кругом

Заметки на полях. Как Алина Александровна треску ловила
Меня всегда умилял тот момент, когда азарт человека впервые взявшего удочку сменяется разочарованием и скукой.
Болтаемся в море, Алинке всё интересно, как насаживать, как место выбирать, какие снасти, как ловить. Но море это море. Полчаса, у неё тишина, у меня бычок за бычком. Выкидываю очередного и меняю место, треска бычка не любит.


Этот не в томате, этот в привычной среде обитания, не переживайте за него, они невероятно живучие и за время фотосессии он не пострадал

Алинка болтает, рассказывая мне про медуз и морских ангелов, а я всё жду того самого момента…
Вот он! У Алинки удочка пополам, а она мне рассказывает про каких-то многощетинковых.
— Алин… у тебя походу клюёт, причем что-то съедобное
— Аааа… что делать то…!!!
Всё, скука пропала, в глазах азарт и паника, помогаю только подсечь…
— Подтягивай… теперь крути… приотпусти… снова подтягивай
Снимаю с крючка её первую треску. Каждая следующая тоже будет рождать этот адреналиновый коктейль, но первый раз – это первый раз



К четвертой части истории