Алтайское ожерелье. В поисках красоты 13.

предыдущая часть

День тринадцатый. Видимо, прощальный. Просто про Перевал.

Утром буквально за полчаса добрались от места ночевки до моста через реку Тара. Сразу же за мостом колея повела нас налево, вверх по реке, в урочище Ажу и к перевалу Ажу. С алтайского Ажу, собственно, и есть – перевал, то есть мы должны подняться на перевал Перевал.


Фото 203. Первые километры подъема к перевалу Ажу.

Надо отметить, что перевалов с таким названием в Горном Алтае два. Один из них автомобильный и находится он в Юго-Восточном Алтае на Чулышманском нагорье, на автодороге, связывающей районное село Улаган с деревушкой Язула. Второй – тот, к которому мы сейчас и стремились, конно-пешеходный, расположен в отрогах Южно-Чуйского хребта. В своей нижней части долина реки Тара широкая, подъём пологий, колея хорошо читается.


Фото 204. Лошади в нижней части долины реки Тара.

Историки говорят, что когда-то здесь проходила древняя караванная тропа, берущая свое начало в Китае и Монголии. Сейчас здесь проложены нитки конных маршрутов, да иногда пешком поднимаются группы альпинистов и туристов-горников.


Фото 205. Колея тянет вверх, постепенно набирая высоту.

После того, как река, а вслед за ней и ущелье, плавно повернули налево на северо-запад, нам повстречалось большое стадо лохматых увальней – сарлыков.


Фото 206. Сарлыки-яки.

Эти необычные животные отлично чувствуют себя на высотах более двух тысяч метров. Они неприхотливы в еде и довольствуются скудной пищей, которую находят на каменистых горных склонах. Все туловище сарлыка-яка покрыто густой шерстью, которая на ногах и под брюхом свисает длинными космами почти до земли, что помогает ему переносить любые морозы.


Фото 207. Когда сарлык бежит, его пушистый хвост крутится, как пропеллер!

Несмотря на внешнюю неповоротливость, сарлыки с легкостью, при любой крутизне, спокойно перепрыгивают с уступа на уступ. По необыкновенной ловкости и приспособленности к жизни в высокогорье, с сарлыком не может сравнится ни одно другое домашнее животное. Яки дают очень полезное жирное молоко, много мяса, а также шерсть, которая издавна применяется человеком в изготовлении теплой одежды для суровых климатических условий жизни в горах. Поговаривают, что мясом яка даже откармливают космонавтов перед длительным полетом, но подтверждения этой байке, я не обнаружил.


Фото 208. Красота, мощь и изящество!

В Монголии и на Тибете яки повсеместно используются в качестве вьючного животного. На Алтае же их выращивают, в основном, из-за мяса. Другое название сарлыков – хрюкающий бык, так как недовольный як издает хрюкающие звуки, что, совсем не свойственно крупному рогатому скоту. Единичные их особи встречаются в окрестностях некоторых сел Южного Алтая, а самое крупное стадо, около трехсот голов, пасется именно здесь, в верховьях реки Тара.
Пока мы знакомились с сарлыками-яками, а фотографы на расстоянии, поскольку подходить к животным близко не рекомендуется, так как в некоторых ситуациях быки ведут себя крайне агрессивно, пытались раскрутить их на гламурную фотосессию, машины незаметно подобрались к глубоким промоинам, образовавшимся при весеннем таянии снегов. В результате, яки все равно резво ускакали на противоположный берег реки, а мы вынуждены были воевать с мощными провалами.


Фото 209. Результаты весенних паводков.

После того, как автомобили выкарабкались на относительно ровный участок, поросший серо-буро-желтой невзрачной травкой, возле синего вагончика верхнего стойбища, мы наткнулись на палатку двух горных велосипедистов. Этих ребят здесь никто не выращивает, прикатили они сюда из Омска самостоятельно и, вот уже второй месяц, путешествуют по горам Алтая. Поделившись друг с другом особенностями своих маршрутов, мы распрощались. Нам предстоял путь наверх, а омичи только-только собирались готовить завтрак.


Фото 210. Колея кончилась, крутизна растет.

Отсюда подъем пошел по целине, уже без каких-либо следов колесной техники. Только иногда нашу траекторию пересекала конная тропа. Через километр пологого, местами заболоченного водами многочисленных ручейков, травяного склона подобрались к моренному взлету на перевал.


Фото 211. Горы, ограничивающие ущелье.

Особых сложностей он нам не создал. Поверхность усыпана камнями, но камни эти ровнехонько себе лежат, никого, особо не трогая и напоминая булыжную мостовую, а не торчат остриями вверх, как при подъеме на Шокпартас.


Фото 212. Закарабкались на крутой моренный вал. Внизу и позади осталась долина реки Тара, откуда начинался наш подъём.

Попытались было забраться в лоб, но крутизна склона не позволила всем экипажам удачно осуществить прямолинейное движение. Легко взлетел вверх лишь Рэнг. Остальные перешли на траверсирование и, в конце концов, также благополучно въехали на привольную перевальную площадку.


Фото 213. Туда, в долину этих озер нам предстояло спускаться. Вид с перевала Ажу в долину реки Елангаш.

Высота 2911 метров. Отсюда, с высоты перевала, видна белоснежная шапка вершины Джаниикту 3922 м. (Большая священная гора) и серебристо-голубые чаши озер Джанкель и Атаккуль, вдоль которых нам предстояло спускаться в долину реки Елангаш.


Фото 214. На перевале — высокий обо.

На самом перевале сложен обо. В нем мы обнаружили записку, предусмотрительно упакованную в пластик, оставленную предыдущей группой горных туристов, посетивших перевал Ажу тремя днями ранее. Поместили туда же для последующих восходителей свою запись о нашем покорении перевала. Подкрепились перекусом и, испросив удачи у местных духов, приступили к спуску.


Фото 215. Отсюда, с высоты перевала путь вниз, вдоль кромки озер казался вполне реальным.

Вот тут-то и начались внедорожные экстримы! От вершины перевала сразу, без раздумий и сомнений, нас неприветливо ожидало беспорядочное нагромождение крупных каменных обломков на крутом километровом сбросе к поверхности озер. Уклоны порядка 45⁰. Вот они озера, рядом, рукой подать, а попробуй-ка, доберись!


Фото 216. Начало спуска.

Этот километр мы спускались более часа. Буквально по шажочку, по сантиметру штурманы проводили каждый экипаж, стараясь попадать между самыми большими камнями. На первой же трети спуска повис на валуне, крепко зацепившись задним продольным рычагом, Ниссан, который вообще очень редко где-либо встревал. Ни вперед, ни назад. Приподнимали его пару раз хай-джеком и сталкивали общими усилиями в сторону с камня.


Фото 217. Ниссан повис на крупном камне.

В нижней части безумного свала остановились совсем – слишком уж крупные перед машинами легли валуны. Пешая разведка обнаружила небольшой распадок, промоину, уводящую резко влево и промытую, видимо, весенними талыми водами. Крутизна там, на спуске еще более резкая, но зато камни были помельче. Выстроились автомобили плотной колонной, носом прямо по направлению вниз и, рискуя каждую секунду переворотом, на тормозах, сползли вниз. А ещё минут через десять, неуклюже переваливаясь с камня на камень, подобрались к берегу первого озера.


Фото 218. Последний участок перед озерами.

Объезжать озеро слева совсем не вариант – сплошной крутяк. Сверху, с высоты перевала нам показалось, что правой стороной мы проедем довольно спокойно. Но в действительности все оказалось гораздо серьезнее. Да, правый берег был более пологий, но, во-первых, весь он представлял из себя мешанину сильно заболоченных ручьев, сбегающих с правого борта ущелья, обильно сдобренных разного размера каменными кусками, а, во-вторых, не такой уж он был и ровный.


Фото 219. Спустились к первому озеру.

Выход оставался один, двигаться вброд, прямо по прибрежной полосе озера Джанкель. Сквозь прозрачную воду проглядывала трех-четырехметровой ширины скальная полочка с глубиной над ней около метра. А дальше от берега в зеленоватой воде дна совсем не было видно.


Фото 220. Озеро Джанкель. Видна прибрежная полоса, дальше которой — провал.

Видимо, там образовался немалый подводный провал, что придавало нашему продвижению вперед дополнительного адреналина.


Фото 221. Встали в воду озера Джанкель.

Медленно и осторожно пробирался вдоль кромки озера самый высокий ТЛК — Васильевых, а, стоя на его подножке, вглядывался в озерную гладь впередсмотрящий штурман — Сергей Кантемиров, старательно прокладывая траекторию пути мимо больших камней, лежащих на дне и ведя группу таким образом, чтобы автомобилям не приходилось слишком приближаться к темной воде. Остальные машины крались за ними след в след. И длилось это балансирование по тонкой грани между подводной пропастью и болотистым берегом около трехсот метров.


Фото 222. Движение в воде.

Пока выбрались на более-менее ровную и твердую поверхность, все основательно взмокли от напряжения.


Фото 223. Добрались до второго озера. Слева, над запаской Ниссана проглядывает перевал Ажу.

Вдоль перешейка между озерами и по правому берегу озера Атаккуль проехали по разной крутизне склонам, но без критичных наклонов. Штурманы, все также, спускались пешком, показывая водителям максимально безопасные проезды.


Фото 224. Спускаемся вдоль озера Атаккуль.

Миновав оба озера, мы оказались на поверхности достаточно пологой межгорной долинки. Все вздохнули с облегчением.


Фото 225. Озеро Атаккуль.

Но, как оказалось, это была только временная передышка. После километра относительно спокойной езды, все экипажи собрались на краю долины.


Фото 226. Если приглядеться, в центре снимка виден пупырь почти правильной куполообразной формы. Вот около него и начинался экстремальный спуск.

Далеко внизу видно стойбище скотоводов, стоящее на берегу реки Елангаш, а, значит, от него должна вести вниз и какая-никакая колея. А вот, чтобы спуститься к нему, необходимо было сначала преодолеть обрывистый перепад, гигантскую такую ступеньку высотой порядка пятидесяти метров, потом предстоял более пологий выкат в широкое урочище и ещё пару километров спуска по заболоченному, но все же более ровному, склону.
По трем предполагаемым направлениям спуска отправилась разведка. Слева – невозможно, почти отвесная скала, совсем справа сомнительно – слишком крупные навалены камни. А вот, если сместиться чуть правее, то можно будет попасть в узкий разлом с пересохшей речкой на его дне. Разлом был тонок, как трещина, и чем-то напоминал след от удара огромного топора. Такое впечатление, будто горный великан попытался перерубить эту самую, перегородившую наш путь, ступеньку. Узкое дно, усыпанное разной величины камнями, уходящие вверх скальные стены.


Фото 227. Видна белая черточка Лендкрузера, только что прошедшего самый крутой участок. Ниже уже проще.

Очень крутыми оказались самые первые несколько метров. Но в нашей ситуации отступать некуда — это единственный реальный путь для спуска. Благо погода в тот день не подкачала. И хотя над вершинами уже заклубились темные облака — предвестники дождя, над нами все ещё светило солнце и было сухо. Колеса цепко держались за камни, тормоза не подвели и, через несколько томительных и нервных минут, машины оставили за спиной самую критичную часть спуска. Дальше пошло попроще. Вода нанесла небольшие насыпи почвы, укрывшие под собой камни. Используя их, как островки, перебираясь через промоины, выкатились с четырехсотметрового склона на правый берег широкой долины реки Елангаш.
Немного поелозили по верховым болотцам, преодолевая их сходу.


Фото 228. Все. Последний экипаж спустился к верхнему стойбищу.

Поскольку, двигаясь вниз, мы серьезно, по диагонали, подрезали склон, то машины ехали, с большими уклонами и, соответственно, их приходилось отвешивать с противоположной стороны телами участников, стоящими на подножках. В одном из таких болотцев вашего покорного слугу абсолютно всего, с ног до головы, окатило жидкой и липкой качественной грязью. Выглядело это так комично, что веселый людской смех долго не смолкал над горами. Кстати, переодеваться мне пришлось полностью. Зато это веселье отчасти позволило разрядиться народу от нервных перегрузок сегодняшнего опасного пути. К моему счастью, никто не зафиксировал этот момент. Или это только я так думаю?
Так, под шутки и приколы, подъехали к домику стойбища, рядом с которым действительно обнаружилась слабенькая колея, показавшаяся нам, после всего пережитого, шикарным автобаном. Оглянувшись назад и бросив прощальный взгляд на грозные уступы покоренного перевала Ажу, с удовлетворением от хорошо проделанной работы, покатили по колее вниз.


Фото 229. Прощальный взгляд на уступы перевала Перевал.

Тем более, что грозные дождевые облака следовали за нами по пятам. Несколько раз перебирались с одного берега реки на другой. Броды не глубокие, порядка 40 сантиметров, различной длины, дно каменистое, выезды иногда со ступеньками.


Фото 230. Один из бродов на реке Елангаш.

Долина реки Елангаш известна на Алтае одним из самых больших скоплений петроглифов на относительно небольшой территории. Ученые насчитывают по обеим берегам реки более тридцати тысяч изображений, выбитых на каменных останцах и, которые чаще всего отражают сцены охоты, а также навьюченных караванных животных, воинов и даже колесницы. Откуда, казалось бы, в горах колесницы?


Фото 231. Видимо, караван.

Сменялись эпохи, а люди без устали оставляли «фотографии» из своей повседневной жизни, всеми доступными на тот момент исторического развития, им способами. Нет единого мнения о происхождении этой гигантской художественной мастерской под открытым небом. Большая часть ученых склонны считать, что перевал Ажу и долина реки Елангаш многие тысячелетия служили караванным путем из Китая и Монголии в Сибирь.


Фото 232. Олень рога-солнце.

После тяжелого перехода через громады Южно-Чуйского хребта людям и животным требовался длительный отдых. Ну, а чем занимается человек, когда ему особо делать нечего? Правильно, он правдиво и достоверно описывает свои героические подвиги в бою, в походе и на охоте! Точнее, в данной ситуации, изображает. Мы тоже побродили по одной из Елангашских галерей доисторической живописи. Интересно и информативно, если бы только не всякие дурацкие надписи наших современников, типа «вася был тута», которые мешают органичному восприятию откровений древних художников.


Фото 233. Охота.

В нижнем течении реки, колея, постепенно забирая влево, поднялась на водораздел рек Елангаш и Чаган-Узун, представляющий из себя хаотичное нагромождение невысоких светло-серых бугров и, перебегая с одного холма на другой, довела нас до деревушки Ортолык, которую мы уже проезжали по пути к Большому Талдуринскому леднику несколько дней тому назад.


Фото 234. Камни этой неприметной скалы украшены множеством петроглифов.

Доехав до асфальта, подкачали давление в шинах и по Чуйскому тракту покатили к крупному очагу цивилизации — поселку Акташ. В Акташе пополнили запасы топлива, и, конечно же, сдали все покалеченные колеса в шиномонтажную мастерскую. Дождь догнал нас уже в темноте, прямо перед воротами кемпинга «Кочевник», стоящего на берегу реки Чуя, сразу за поселком Чибит.
Здесь мы остановились на ночлег и устроили за большим столом совместный прощальный ужин. Утром, к сожалению, нам предстояло расставание. Московская часть экспедиции, по разным причинам, а главное, загрузившись впечатлениями до полного не восприятия новых, возвращалась в Барнаул и, соответственно, самолетом в Москву, а барнаульцы отправлялись украшать маршрут ещё и двухдневной поездкой в долину реки Чулышман через живописный перевал Кату-Ярык к южному берегу Телецкого озера.


Фото 235. Спуск с перевала Кату-Ярык. Здесь команда была уже не вся.

Несмотря на грустные нотки, звучавшие от предстоящего прощания, подводились предварительные итоги путешествия, вспоминались самые яркие моменты, сложные и смешные походные ситуации, произносились разнообразные тосты, не мало прозвучало хвалебных слов о Володе Седых — авторе пройденного нами шикарного маршрута. Много благодарили мы и всех местных духов за божественное дарование нам возможности любоваться невероятными красотами Алтайских гор, за чудесную солнечную сибирскую погоду. Смысл всех, вместе взятых, тостов, можно было, пожалуй, уложить в несколько строк:

«От ШОКпартаса был ШОК,
От реТРАНСлятора — ТРАНС,
От перевала Ажу,
Слов цензурных скончался запас…

От пейзажей — пейзажный восторг,
Хоть промок в первый день и продрог,
Много бродов и много дорог,
Много было совсем без дорог.

Были склоны, где рядом — беда,
Были солнце и скалы вокруг,
Грот с безумным сиянием льда,
И был рядом товарищ и друг.»

Отдали должное и нашей дружной компании, мы ведь действительно близкие по духу друг другу люди, и мы реально скучаем друг без друга. Общий же душевный настрой того теплого вечера лучше всего выражают эти строки песни-тоста Александра Розенбаума:

«Родные, нас живых ещё не так мало,
Поднимем за удачу на тропе шалой,
Чтоб ворон, да не по нам каркал,
По чарке, по чарке, по чарке…»

А мелкие капли дождя все стучали и стучали по деревянному навесу над столом…

самое начало здесь