Как я из одной сказки в другую попал…

(Кыргызстан глазами казахстанца)

Со всех сторон вершины гор,
На каждой юрте – свой узор…




Глава 1. В гости к соседям.
Давно осознал, что история как наука – вещь в себе. Данный философский термин подразумевает, что вещь как таковая существует вне зависимости от нашего восприятия.
Не раз имел возможность убедиться, что люди интерпретируют бесспорные, казалось бы, «исторические факты» абсолютно по-разному – то есть, кому как нравится.
А в результате история становится уделом так называемых «специалистов». И это, по большому счету, проблема. Нарисованная историками прошлых веков схема — которая, собственно, и легла в основу современной исторической науки — отнюдь не бесспорна.
Хотите, кстати, пример из истории?
Не все, наверняка, знают, что при царях в России и потом в советское время – с 1734 по 1925 год нынешних казахов называли киргиз-кайсаками или киргизами.
По официальной версии делалось это, чтобы не путать казахов с казаками, так как до 1734 года казахов называли казаками, а Казахское ханство — Казачьей Ордой.
Теперь же все стало понятно, правда?
Казахи это, типа, казаки, впоследствии переименованные в киргизов. А потом наоборот. Это чтобы «не запутаться», ясен пень!
Но есть же еще сами киргизы, не так ли? К слову, киргизами в царское время также называли хакасов (хотя где Хакасия и где Киргизия?!)
Так вот, эти самые киргизы в приведенную схему не особенно вписываются. Особенно если учесть, что казахи – если верить опять же «официальным» историкам — моложе на две тысячи лет.
Как ни крути, но киргизы являются одним из самых древних тюркоязычных народов. Например, об их государстве китайский автор Сым Цянь упоминает в летописи «Ши цзи», датированной ни много ни мало III веком до нашей эры.
Боже упаси, я вовсе не собираюсь дальше морочить людям голову наукообразными выкладками! Достаточно того, что сам долго морщил лоб, пытаясь «связать несвязуемое».
История – она такая. Шибко мудреная наука.
Мы же люди простые. Коли книжная мудрость в голове не укладывается, посмотреть бы хоть одним глазком, что ли?
Так подумал сначала, а потом окончательно решил: смотреть – так двумя!
И самолично отправился в Киргизию.
Хотя, судя по штампу в загранпаспорте, прилетел я все же в Кыргызстан.
Чем отличается Кыргызстан от Киргизии?
Если отталкиваться, скажем, от «Общероссийского классификатора стран мира», то полное официальное название страны – Киргизская Республика, сокращенное название – Киргизия.
Но в самой Киргизии употребляется название Кыргызстан.
Это гористая страна в Центральной Азии, которая расположена вдоль Великого шелкового пути – древней торговой дороги между Китаем и Средиземноморьем. У Кыргызстана, соответственно, есть весьма протяженная граница с Китаем на юге и востоке длиной в 1049 км.
А еще Кыргызстан граничит с бывшими республиками Советского Союза: Узбекистаном на западе (длина 1374 км), Таджикистаном на юге (длина 972 км) и Казахстаном на севере (длина 1113 км).
То есть, по сути, поехал я в гости к соседям.






Кыргызстан без всякого преувеличения — рай для туристов. В стране высокие горы, великолепные перевалы и красивые альпийские озера, тысячи горных троп. Для любителей активного отдыха эта центральноазиатская страна подходит идеально.
Почти 90 процентов территории Кыргызстана покрыто горами. И в течение всей поездки я невольно для себя проводил параллели с совсем другой страной – Иорданией, где побывал три года назад. Знаете почему?
Около 90 процентов территории Иордании занимают пустыни и полупустыни – то есть там как раз все с точностью до наоборот.
Но и у таких чрезвычайно разных стран имеется, как ни странно, нечто общее.
Иордания: расцвет знаменитого на весь мир скального города Петра (который удалось посетить) также предопределен удачным расположением на путях караванной торговли. С одной стороны, через иорданскую Петру проходила известная на Древнем Востоке Царская дорога, а с другой — караванный тракт из Южной Аравии, так называемый «Путь благовоний», который ко второму веку нашей эры стал частью того же Великого шелкового пути.
Королевство Иордания, прямо скажем, располагается в неспокойном месте. Северный ее сосед — Сирия, северо-восточный — Ирак. С востока и юга проходит граница с Саудовской Аравией. А западные кордоны государства соприкасаются с Палестинской национальной автономией и Израилем, их разделяет с Иорданией береговая линия вдоль Мертвого моря и залива Акаба. Впрочем, водная поверхность Иордании составляет всего 0,01 процента от ее территории.
Кыргызстан: он и вовсе не имеет выхода к морю. Что в его случае компенсируется наличием внутреннего «Киргизского моря» – конечно же, речь идет об Иссык-Куле.
Расположен Кыргызстан в регионе, не отличающемся особой стабильностью.
До сих пор существуют спорные территории между Кыргызстаном и Узбекистаном, Кыргызстаном и Таджикистаном. Ситуация усугубляется наличием восьми анклавов: шесть из них расположены в Кыргызстане (четыре узбекских эксклава и два таджикских эксклава), а два – в Узбекистане (один кыргызский эксклав и один таджикский эксклав), где приблизительно 100 тысяч человек проживают по чужую сторону границы.
В Ферганской долине территории Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана не только встречаются, но и тесно переплетаются между собой. Распад Советского Союза в 1991 году поделил Ферганскую долину между тремя государствами, которые до сих пор претендуют на территории друг друга. В течение многих лет переговоры об урегулировании приграничных споров стопорились из-за наличия противоречий в картах советского периода, указывающих разные границы Ферганской долины в 1920-х, 1950-х и 1980-х годах, что позволяет каждой из сторон использовать те карты, которые дают ей преимущество в отстаивании своих позиций. В результате границы определены и обозначены лишь частично.
Иордания: несмотря на общую «пустынность» территории, иорданские ландшафты достаточно разнообразны: от лесистых возвышенностей на севере до субтропической Иорданской долины, от гор Петры и Вади-Рам до плоских базальтовых пустынь на востоке, простирающихся до границ с Ираком и Саудовской Аравией. Из столицы Аммана можно меньше чем за час спуститься на автомобиле к Мертвому морю, лежащему на 400 метров ниже уровня «стандартного моря».
Кыргызстан: в свою очередь, славится действительно великолепными горами (Центральный Тянь-Шань и Памиро-Алай), их высокими снежными вершинами, восхождение на которые каждый год осуществляют любители горного туризма со всего света. Для альпинистов страна может с гордостью предложить высочайшие вершины мира: знаменитые пик Победы, пик Ленина и пик Хан-Тенгри, возвышающиеся более чем на 7 тысяч метров. А еще Кыргызстан — это кристально чистые высокогорные озера, нетронутые ущелья, стремительные горные реки, ледники, бескрайние зеленые леса, животный и растительный мир, богатый редкими видами.










Иордания: маленькое ближневосточное королевство не может похвастаться численностью своих жителей — их чуть более 6 миллионов человек.
Кыргызстан: постоянное население страны – тоже более 6 миллионов человек. Но, к слову, это значительно больше, чем проживало в стране в 1959 (чуть более 2 миллионов), 1970 (около 3 миллионов), 1979 (3 с половиной миллиона), 1989 (несколько больше 4 миллионов), 1999 (почти пять миллионов) годах.
До 1960-х годов население республики быстро росло за счёт миграционного и естественного прироста; последний был особенно значительным у сельских кыргызов, узбеков и других среднеазиатских народов. А круглой цифры в 6 миллионов человек население Кыргызстана достигло 25 ноября 2015 года.
Соответственно, Кыргызстан никак нельзя назвать не привлекательной для жизни страной…
Иордания: более полувека тому назад король Иордании сказал своему народу о том, что в стране нет нефти, как в Эмиратах, нет дешёвой электроэнергии и Великих пирамид, как в Египте, нет выхода к морю, как у Ливии, Судана или Саудовской Аравии. Главный ресурс страны — люди. И на 6 миллионов населения было открыто два половиной десятка университетов (сейчас их еще больше)! Страна теперь имеет самый высокий уровень образования на Ближнем Востоке. Образованные люди стали сами придумывать, как заработать. Сегодня Иордания относится к богатым государствам Востока, куда приезжают на заработки из того же Египта, Судана, Индии, Филиппин и многих других стран.
Кыргызстан: тоже сделал ставку на полную открытость. Какую только речь не услышишь на улицах Бишкека и на побережье того же Иссык-Куля: английскую, французскую, немецкую, чешскую, итальянскую, японскую и всякую прочую, которую даже идентифицировать непросто…
В общем, любопытные совпадения в двух абсолютно разных (казалось бы!) странах можно перечислять еще долго. Пока не доберешься до существенного отличия.
Иордания: природными богатствами страна обделена. Да, большую часть земель занимают красочные пустынные плато, но осадков в тех местах катастрофически мало. Дефицит воды и энергоносителей, конечно же, влияет на экономическое развитие страны. Доход приносит разве что добыча фосфоритов, калийной соли и нефтепереработка. Засушливый климат не дает возможности развернуться сельскому хозяйству, его доля в ВВП не более 3 процентов. Господствует же в Иордании сфера услуг – примерно 70 процентов, в которой задействовано свыше 80 процентов населения страны.
Кыргызстан: минерально-сырьевую базу в стране как раз составляют богатые месторождения благородных, цветных и редких металлов, нерудного сырья, топливно-энергетических ресурсов. Страна вообще обладает значительным потенциалом по многим видам природного минерального сырья, и на её территории выявлено несколько тысяч различных месторождений полезных ископаемых. В числе только основных видов: золото, ртуть, сурьма, руды редкоземельных элементов, олово, вольфрам, уголь и так далее.
А сельское хозяйство вообще является ключевым сектором экономики республики. В нем занято около 40 процентов рабочей силы страны, и на его долю приходится около 20 процентов валового внутреннего продукта.
Только вот средняя зарплата в Иордании в 2022 году составляет, по официальным данным, 450 иорданских динаров (что-то около 650 долларов).
А средняя зарплата в Кыргызстане, по тем же официальным данным – в два раза меньше, около 325 долларов.
И знаете, путешествовать по Иордании довольно накладно для бюджета. Например, билеты для входа в ту же иорданскую Петру продаются на один или на несколько дней и они совсем не дешевые. Однодневный билет стоит 50 иорданских динаров — более 70 долларов.
А вот путешествие в Кыргызстан укладывается совсем в другие суммы. Существенно меньшие.
Во всем, если на то пошло, есть свои плюсы.

Глава 2. Отныне назовем Бишкеком…






Вот говорят: узок мир.
В очередной раз в этом убедился.
В самом центре Бишкека нам повстречалась землячка из Павлодара, торгующая газированной водой.
Если бы это был один случай в моей жизни. Так нет! Как-то в одесской столовой (еще в советские времена) за одним столиком я встретился с соседом по павлодарскому подъезду, который проживал двумя этажами ниже. Причем мы прибыли в Одессу абсолютно разными путями и в разное время…
То же самое однажды произошло в Москве. Я на тот момент постоянно проживал в Барнауле, а в Москве был проездом. И, знаете, встретиться на многолюдной московской улице с коллегой по работе на Алтайской студии ТВ — это, как ни крути, сильно.
Жизнь умеет нас удивить!
В Бишкеке мне сразу вспомнилась Африка. Ну, в тамошних краях (в Сахаре, например), было слегка пожарче, если можно так выразиться…
Однако тамошние плюс 45 — хотя и жарят, в общем-то, наповал — все же переносились несколько полегче, нежели здешние плюс 39. То ли воздух там, в Сахаре, какой-то другой, то ли дело во влажности этого самого воздуха (хотя какая «влажность» в Сахаре?!), то ли еще что. Не знаю.
Но в Бишкеке в июле высыхаешь моментально и в буквальном смысле этого слова.
Такое вот ощущение. Субъективное, естественно.






Пьешь тут непрерывно — вроде как с цепи сорвался. Или как в последний раз. Выхлебать литровую бутылку воды — да легко! Тут же начинаешь выглядывать новый магазин, где можно пополнить запас жидкости. Иначе передвигаться по городу совсем некомфортно.
Но слава Богу — когда-то наступает вечер и жара спадает.
Тут-то мы и выбрались к центру города-миллионника (население столицы Кыргызстана несколько лет назад перевалило за миллион жителей), где до сих пор еще не бывали: к ЦУМу.
А здесь и Арбат тебе (кафе такое), и фонтаны! В общем, воды кругом — хоть залейся. Эх, хорошо!
И возле бишкекского ЦУМа повстречалась нам женщина, торгующая газированной водой из натурального «совкового» автомата, давно и напрочь забытого в наших краях. В разговоре выяснилось, что родом она с северо-востока Казахстана. Более того – именно из Павлодара. Давно уже переехала в Бишкек, да и осела здесь навсегда.




К тому времени я уже начал кое-что подозревать. А тут все понял.
Задумчиво созерцая чудо-автомат с газированной водой из моего детства, я окончательно осознал, чем является (в некотором роде) столица Кыргызстана.
Бишкек — своего рода машина времени.
Прибывая сюда, ты можешь «слегка возвратиться» в далекое прошлое. Это, можно сказать, заповедник времен Советского Союза.
Госбанк СССР, Дом Союзов, памятники «деятелям советского государства», милиция — практически весь антураж сохранился в целости. Пощупать можно, пофотографировать. Заценить.
И лозунги — это же прямо песня! Где еще такое увидишь?
«Мы шли в бой за коммунизм» — так значится на одном из центральных проспектов. Выбито в камне на века, и что интересно — никто не трогает.
Вектор движения страны явно поменялся, но декорации ничуть не изменились.
Тенденция, знаете ли.










Бишкек, хоть и не является городом с очень уж древней историей (во всяком случае, она до сих пор толком не изучена и поэтому многовариантна), имеет в своей биографии интересные детали. Основан он в 1878 году как селение на месте бывшей кокандской крепости Пишпек. В 1926 году город переименовали во Фрунзе — в память о советском военном и партийном деятеле Михаиле Фрунзе. Поскольку в киргизском языке отсутствует звук «ф» и недопустимо стечение согласных в начале слова, местными жителями, которые плохо владели русским языком, название города произносилось как «Пурунзе».
После распада Советского Союза и получения Киргизией независимости встал вопрос о переименовании столицы. Выяснилось, что этимология исконного названия «Пишпек» неизвестна. Наиболее близко к этому названию оказалось киргизское слово «бишкек», что означает мутовку, которой взбалтывают кумыс. Неизвестно, каким образом эта хозяйственная принадлежность могла быть связана с названием крепости, но в 1991 году Бишкек было принято в качестве нового названия столицы…
В современном Бишкеке имеется улица с необычным названием и действительно интересной историей: Интергельпо.
Слово это в переводе с языка идо означает «взаимопомощь». Тут, разумеется, требуется пояснение по самому языку идо. Идо — так называемый плановый международный язык, утвержденный в 1907 году Делегацией по принятию международного вспомогательного языка как усовершенствованный вариант эсперанто. Считается, что его автором был французский эсперантист Луи де Бофрон, представлявший в Делегации интересы Заменгофа, создателя эсперанто.
Так вот, «Интергельпо» — это промысловый кооператив из Чехословакии, добровольно направившийся после призыва Владимира Ленина строить социализм на территорию тогдашней Киргизии.










Кооператив был создан в Чехословакии в 1923 году и главным образом состоял из чехов, словаков и венгров. А уже в следующем году был заключен договор между советским правительством и представителями «Интергельпо» на переселение в Киргизию.
Представители чешского сообщества в Бишкеке впоследствии описывали это так:
«… На отведенном «Интергельпо» участке площадью 230 га в «голой степи» должны задымиться фабрики, зашуметь машины мастерских, расцвести городок «Интергельпо» с первым электричеством. Был пущен кирпичный завод. Коммунары не ждали постройки цехов, они прямо на деревьях развесили трансмиссии и при помощи локомобиля двигали первые токарные и слесарные станки. 1925 год — год построения электростанции, лесопилки, кожевенного завода, центральных мастерских, контор и жилых домов… В ноябре 1925 года межтранспорт прибыл из Чехословакии на помощь, он привез основные машины для кожевенного завода и часть машин для мукомольного производства. В 1926 году приехал основной эшелон с 606 людьми — это был эшелон текстильщиков. В Пишпеке заработала текстильная фабрика им. Климента Готвальда. Земледельцы «Интергельпо» впервые посеяли сахарную свеклу, участвовали в строительстве и пуске Кантского сахарного завода. Чехи, оставшиеся в Киргизии – организаторы и руководители промышленности республики, они заложили ее фундамент. В 1930 год на долю «Интергельпо» приходилось 45 процентов всей промышленности республики».
В 1935 году «Интергельпо» был, к слову, признан советским правительством самым важным кооперативом Советского Союза.
«Через «Интергельпо» прошли тысячи людей. Здесь они получали профессиональную подготовку, рабочую закалку. В 1935 г. на предприятиях кооператива работал большой сплоченный многонациональный коллектив. Среди 525 человек членов кооператива были: 261 русский, 76 украинцев, 40 словаков, 39 чехов, 22 венгра, 21 немец, 14 казахов и 52 человека других национальностей».




Ликвидировали кооператив в 1943 году, многие интергельповцы были репрессированы, другие вернулись в Чехословакию либо погибли на фронте. Но какая-то часть осталась жить в городе Фрунзе (современном Бишкеке).
Сейчас о событиях тех дней напоминает только улица со странным названием, где на некоторых домах еще можно увидеть непривычную «ячеистую» штукатурку – похожую издалека на рыбью чешую.
А где еще, как ни в Бишкеке, увидишь сегодня два протяженных параллельных проспекта, мирно соседствующих поблизости друг от друга: Московский и Киевский??
На них, между прочим, никто даже не думает враждовать…
Наоборот, народ в столице чрезвычайно доброжелательный.
Тут дорогу не только покажут небрежным взмахом руки, как в некоторых других столицах, но и проведут до ближайшего перекрестка, чтобы убедиться, что вы все правильно поняли.
И угостят на улице бесплатно – куртом, например. Это такой твердый сыр из спрессованного и высушенного на жаре створоженного кислого молока с различными добавками.




В принципе нас, казахстанцев, куртом не удивишь – с ним мы, понятное дело, знакомы. Только немного непривычно видеть его в продаже прямо на улице на одном из центральных проспектов, да еще в таком ассортименте: тут он и с красным перцем, и с абрикосами, и еще много с чем. В Кыргызстане можно встретить куруты (это по-кыргызски) с добавлением сушеной моркови, свеклы, малины, облепихи и даже вяленого мяса. Курт, между прочим, называют иногда: кыргызский «Орбит» или «Дирол». Потому что продукт этот, как давно выяснили, весьма полезен для зубов. И вообще крайне полезен. В советские годы азиатский сухой сыр ученые специально изучали и научно доказали его питательные свойства. В нем большое число биологически активных веществ: углеводов, ферментов, микроэлементов. И десятки витаминов – А, Е, Д, тот же кальций. Полезные вещества хорошо усваиваются организмом, так как аминокислотный состав белков сухого сыра совпадает с составом белков женского молока!
У каждого народа Средней Азии курт получается иным, чем у соседей. Все дело в уникальной закваске для катыка и в исходном сырье, то есть молоке (в Кыргызстане, например, частенько используют верблюжье).
Так что невольно попробуешь – сначала хотя бы потому, что продавщица на улице угостила.
Потом распробуешь.
А потом уйдешь с «запасом провизии». Вкусно потому что. И сытно.
Да и запас карман не тянет. Курт можно брать с собой, не боясь за его сохранность. Он в дороге совсем не портится.
Нам ведь еще до Иссык-Куля добираться…

Глава 3. Иссык-Куль – «киргизское море».




Иссык-Куль многолик и совершенно непредсказуем. Взять хотя бы погоду. В Кыргызстан мы отправились в самый разгар курортного сезона (в конце июля) именно для того, чтобы с возможным комфортом провести время на знаменитом озере. В результате самый пик жары «поймали» как раз в Бишкеке. А проводить максимально жаркие дни лета в большом городе не самое большое удовольствие, доложу я вам…
Пока добрались до Иссык-Куля – температура понизилась практически вдвое. Термометр стал показывать едва-едва за двадцать градусов.
Иссык-Куль занимает седьмое место в списке самых глубоких озёр мира. Вода в горном озере, как известно, вообще не самая теплая (с Южно-Китайским морем даже сравнивать не будем, там вода и в конце октября реально как парное молоко; н-да, а ведь это чистая правда).
Когда на улице «слегка за двадцать», купаться в бодрящей воде Иссык-Куля можно, конечно. Но совсем недолго.
Если небо чистое, то солнце к одиннадцати часам утра, в общем-то, начинает припекать по полной программе. Тут достаточно жесткий ультрафиолет (высота над уровнем моря 1608 метров), и приезжим в разгар дня вообще не советуют долго находиться на берегу.
Но это когда погода солнечная. Когда же пасмурно, лезть в воду не особо хочется — если ты, конечно, не увлекаешься моржеванием.
В принципе, отдельно взятые местные жители купаются в Иссык-Куле в любую погоду. Но сильно подозреваю, что внутри у них происходит подогрев организма с помощью всем известных напитков. Подобные подозрения укрепились после того, как на одном из местных пляжей я прошел мимо развернутых прямо на песке обильных дастарханов, украшением которых являлись разнообразные бутылки характерного обличья.
Это, кстати, весьма интересная деталь местного быта: отмечать какие-то важные события в кругу односельчан прямо на берегу озера, невзирая на погодные условия.
В один из дней уже вовсю накрапывал мелкий дождик, и мы быстрым шагом спешили по песку к своему юрточному лагерю. А веселье на берегу (мимо которого пролегал наш путь) только-только начиналось. Народ за большущим дастарханом накинул на себя куртки и продолжал разливать по кругу. Кое-кто, явно из той же компании, плескался рядом в воде, перекликаясь гортанными голосами с оставшимися на берегу.
А что? В такую погоду уж точно не развезет от принятого «на грудь».
Сразу скажу, что ни о каких эксцессах, связанных с подобными празднованиями, я не слышал. Все проходит, так сказать, чинно-благородно. Разве что немного непривычно.
Но и при ярком солнце в ту погоду, которая выпала на наше пребывание на Иссык-Куле, купались в озере далеко не все. Группка молодых иностранцев (судя по речи, англичане) очень долго просто грелась на берегу неподалеку от нас, с интересом наблюдая и комментируя на все лады происходящее вокруг. Но в воду никто из них так и не рискнул залезть. Даже несмотря на то, что местные ребята в тот солнечный, хотя одновременно и немного прохладный день зависали в озере достаточно надолго.






Любопытно, что летний Иссык-Куль в подобную погоду навеял у меня воспоминания о Синайском полуострове в Египте. Там, на Красном море, все было с точностью до наоборот: «понаехавшие» граждане, что называется, млели от жары на шезлонгах, а местные тут же, рядышком, дефилировали в добротной осенне-зимней экипировке. Дело было в декабре, и как раз местным жителям было холодно и неуютно «на свежем воздухе»…
А вообще Иссык-Куль, как я убедился, хорош в любую погоду. Теперь я могу сравнить ощущения от него с другими местами, где довелось побывать. Лично у меня больше всего ассоциаций возникает с берегом турецкого Кемера, расположенного поблизости от Анталии. Столь же прозрачная вода (в Средиземном море она, конечно, потеплее), галечный пляж — местами он переходит в песчаный — и чрезвычайно живописные горы вокруг. Только окрестности Иссык-Куля выглядят несколько более дикими, нежели в Турции.
Кстати, именно поэтому мы приехали на южный берег, меньше затронутый цивилизацией. Северный берег Иссык-Куля активно осваивался еще с советских времен, там и сосредоточены все «классические» санатории и пансионаты.
На юге знаменитого озера все не так урбанизировано. Тут проще и одновременно интереснее.
Стоит упомянуть, что в свое время, лет эдак 40 назад, мой университетский друг Сергей Татаринов предлагал самостоятельно, пешим ходом, отправиться через горы на Иссык-Куль (мы вместе учились в тогдашней Алма-Ате, Сергей – на курс младше меня). В те времена еще не существовало никаких границ между среднеазиатскими странами. И такая пробежка «по долинам и по взгорьям» была вполне осуществима. В горы, к слову, мы выбирались достаточно регулярно, некоторый опыт имелся.
Не помню уж, по каким причинам наши наполеоновские планы не претворились в жизнь.
Да это и не важно.
Важно лишь то, что в нынешнем году я понял: пора!
Тогда, в стародавние (советские еще) времена, оказался бы я в лучшем случае на северном берегу Иссык-Куля — который к Алма-Ате ближе. И который давным-давно, как я уже написал, освоен «по полной программе».
Теперь же извилистые тропки привели нас прямиком в Тосор.




Тут следует сказать спасибо работникам газеты «Вечерний Бишкек», которые, в свою очередь, свели нас с местным краеведом, журналистом и фотографом, сотрудником Общественного фонда «ЭкоМир» Владиславом Ушаковым — человеком, досконально знающим свою страну, даже самые глухие ее уголки.
Именно «по наводке» и рекомендации Владислава мы оказались в старейшем на берегу Иссык-Куля юрточном лагере «Планетарное Око».
Лагерь, как оказалось, расположен практически посередине южного берега озера, на западной окраине живописного поселка Тосор в Джети-Огузском районе Иссык-Кульской области.
Это край урюка, яблок, персиков и груш. А еще гор, солнца и воздуха, который (особенно после дождя) можно резать ломтями и употреблять взамен арбузов. Ну или вместе с ними – сочные красные ломти местных арбузов, которые в Кыргызстане выращивают в основном в Чуйской и Ошской областях, тоже регулярно присутствовали в нашем рационе.
Кстати, о питании в «Планетарном Оке» стоит сказать пару слов. Еда, как ни крути, является своего рода сакральным элементом во всех известных культурах. В юрточном лагере, который представляет собой площадку межкультурного диалога, готовится специализированное сбалансированное вегетарианское питание, в том числе и «для мясоедов». Делается это для того, чтобы люди разных привычек и взглядов на любых мероприятиях могли собираться за одним столом.




Обо всех этих нюансах нам подробно рассказывал руководитель и создатель юрточного лагеря, а также его «главный идеолог» Владимир Марусич — в прошлом, между прочим, профессиональный медик. А нынешние его регалии даже перечислить непросто: вице-президент WTWA (World Traditional Wushu Association – Всемирная ассоциация традиционного ушу), президент Федерации тайцзи цюань Кыргызской республики, член Союза боевых искусств Казахстана, директор Международного проекта «Диалог культур». Как оказалось, он вполне профессионально разбирается в геммологии – тут мы с ним очень быстро нашли общий язык, интересуется астрономией и серьезно увлекается философией Востока.






Что, конечно же, отразилось на самом устройстве «Планетарного Ока» — который Владимир Марусич с единомышленниками начал создавать более двадцати лет назад. Лагерь (а скорее даже юрточный городок) изначально планировался как территория для осуществления общественных проектов. Строиться и развиваться он начал в виде площадки для проведения фестиваля «Планетарное Око», нацеленного в первую очередь на формирование именно межкультурного диалога. Соответственно, сам лагерь являлся культурным проектом, только косвенно связанным с туризмом. Инициатива по созданию и проведению подобного фестиваля родилась в Кыргызстане, и сегодня он уже уверенно реализуется в международном формате. В юрточном лагере постоянно звучит иноязычная речь – помимо постояльцев, сюда заезжают на обед группы туристов из разных стран мира, путешествующие вдоль Иссык-Куля.
В жизни юрточного лагеря делается упор на сохранении «золотой середины» между близостью к природе и созданием необходимого комфорта. С самого начала юрта была выбрана базовой основой в обустройстве площадки межкультурного диалога — прежде всего как характерное этническое жилище, являющееся совершенным продуктом многовековой кочевой культуры. В каждой юрте собраны аутентичные предметы кыргызского убранства: ковровое покрытие, на котором лежат тошоки – традиционные кыргызские матрасы, теплое одеяло из чесаной шерсти, подушки, сменное постельное белье. В центре юрты, при желании, можно установить очаг для разведения огня. Но есть здесь и электрическое освещение, и точка для зарядки телефона – об этом также подумали заранее.






Помимо всего прочего, это предельно совершенное экологическое жилище, где максимально ощущается близость природы. Окружающий мир воспринимается через тонкую стенку юрты — больше обозначающую пространство жизни. В этой гармоничной изначальной геометрии, действительно, возникает еще и пространство диалога, где круг символизирует сотрудничество, а полусфера — единый купол неба.
Для проведения крупных мероприятий в лагере имеются две очень большие юрты. Одна из них — Хан-юрта вместимостью до 120 человек — является одновременно и конференц-залом, и местом проведения различных семинаров, и концертным залом. Как рассказал Владимир Марусич, это вообще самая большая юрта тюркского типа в мире. Делали ее, естественно, не для рекордов, а для своих нужд, и только потом узнали о том, что она «самая большая». Местные энтузиасты даже попробовали внести здешнюю Хан-юрту в Книгу рекордов Гинесса, но представительства таковой в Кыргызстане, к сожалению, не нашлось…






Для меня, жителя Казахстана – самой что ни на есть среднеазиатской страны! – проживание в настоящей тюркской юрте тоже оказалось своего рода откровением.
Забавно, но некоторые россияне — даже находящиеся совсем рядом, по ту сторону границы — до сих пор считают, что в Казахстане по улицам бродят верблюды и большинство населения живет в юртах. Таких бесподобных в своей наивности граждан встречал лично. А вот верблюдов, к своему сожалению, на севере республики не видел ни разу. Только «на югах» — по-моему, начинают они изредка попадаться на глаза вдоль дороги где-то в районе озера Балхаш, не раньше…
Вот и юрты видел я только на праздниках — когда их устанавливают для каких-нибудь общественных мероприятий.
Никогда в них не жил, а только бывал мимоходом.

Глава 4. Про сказку и Сказку.






В детстве, помнится, я очень хотел попасть в сказку. А кто не хотел?
Пришлось подождать много-много лет.
И я, в конце-концов, в Сказку попал…
Строго говоря, в одной сказке я уже побывал три года назад. Кое-кто, возможно, догадался, что в самом начале своего очерка я совсем не случайно привел «сравнительные характеристики» двух не похожих (но в чем-то очень даже схожих!) стран: Иордании и Кыргызстана.
Но почему именно Иордания? Сравнение ведь вполне можно провести с другими странами, где мне довелось побывать.
Дело в том, что одна – главная! — достопримечательность Иордании может запросто конкурировать, скажем, с египетскими.
Я имею в виду сказочный скальный город Петра, который был открыт для мира швейцарцем Иоганном Людвигом Буркхардтом 23 августа 1812 г.
В прежние времена Петру называли по-разному: «разбойничьим гнездом», «кровавыми камнями», «проклятым местом», «городом злых духов», «городом-призраком», «городом кровавых алтарей», «городом мертвых». Среди прочих звучных названий комплекс удивительных скальных сооружений имеет также поэтическое наименование «города цвета красной розы». Есть у меня очерк про Иорданию как раз с таким названием – кому интересно, может заглянуть.
Но если коротко, то Петра — уникальная природная крепость (в переводе с греческого «Петра» и означает «камень»). Одновременно это древний город и столица Набатейского царства, а ныне археологический памятник и символ Иордании, входящий в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, одно из семи так называемых Новых чудес света.
Площадь комплекса, все сооружения которого — дома, храмы, гробницы — вырублены прямо в окружающих скалах, около 200 квадратных километров. На территории Петры насчитывают 800 археологических памятников. Это при том, что раскопано, по сути, всего примерно 15 процентов территории.
Никто в мире по сей день не знает достоверно, что за цивилизация воздвигла это чудо. Можно замалчивать и игнорировать очевидные факты, но в Петре в разных местах совершенно конкретно прослеживаются следы технологий, ныне нам неизвестных. Можно верить или не верить в «атлантов», «ануннаков» и прочих инопланетян. Но в современном мире невозможно скрыть от пытливого взора достижения древних строителей, по техническому уровню заметно превосходящих нашу цивилизацию.
Для многих исследователей очевидно, что построен город отнюдь не разбойными набатеями-скотоводами (как нам про это рассказывают) – после которых не осталось письменных источников, документов и оседлых традиций. И не ранними арабами наподобие бродячих бедуинов.
Гипотезу о том, что весь колоссальный объём горных работ выполнен бронзовыми или даже железными зубилами, всерьез обсуждать не приходиться. «Начистую» тут, скорее всего, работали специализированные машины, так и хочется сказать – под управлением компьютеров. Я думаю, профессиональные строители подтвердят, что наша цивилизация пока «так» не может. А уж тем более не может человек, свисающий со скал на веревке или даже в строительной «люльке», и работающий при этом примитивным инструментом.
Фантазии, что это якобы римские легионеры от скуки нарезали в скалах всякие монументальные сооружения, тоже можно отмести – попробуйте сами сотворить любое более-менее приличное здание без архитектурного проекта, специальных знаний и особых навыков в области строительства. Посмотрим, что получится.
Когда Буркхардт открыл Петру для цивилизованного мира, город уже пребывал в немалом запустении, и многие древние сооружения здесь «дышали на ладан». В частности, одна из шести колонн Эль-Хазне (Казначейства) лежала на земле, а две другие готовы были вот-вот обрушится. И действительно, уже в наше время реставрацию объекта проводили английские специалисты, потратив на это уйму времени и средств. Но восстановленная ими колонна сейчас отличается от пяти других своей заметной кривизной. Не удалось англичанам в точности повторить то, что было вполне «по зубам» древним строителям. Возможностей самой передовой в техническом отношении державы мира не хватило!
И в сегодняшней Петре сплошь и рядом можно наблюдать одно и то же: самые древние постройки по уровню превосходят позднейшее строительство.
Лично у меня сложилось впечатление, что Петра – это своего рода гигантский «конструктор» для всей нашей последующей цивилизации. Такой вот образец «греко-римского», «византийского», «мавританского» и всех прочих наиболее известных стилей в архитектуре будущего человеческого мира. Здесь были воплощены в физическом мире своего рода только «общие зарисовки». Ну что-то вроде макета — как мы сейчас вырезаем заготовки из картона или пластика и делаем пространственные модели для новых проектов. Которые когда-нибудь потом, быть может, будут воплощены в жизнь и появятся уже «в реале».
Для тех, кто тут проводил эксперименты, не составляло больших трудов создавать эти макеты не из пенопласта и картона, а вырезать непосредственно на местности из окружающих скал. Как любой творец на стадии размышления и творения, он (или они) любил уединение – чтобы никто не мешал фантазировать и экспериментировать с формами окружающего пространства…
А в общем и целом Петра – это и есть настоящая сказка!
И совсем в другую Сказку я попал в Кыргызстане.






В этой стране, как уже упоминал, можно увидеть не только замечательные нетронутые уголки природы, поражающие своей красотой и свежестью. Есть тут такие достопримечательности, где ощущаешь себя будто в другом мире, на другой планете. Неподалеку от Тосора располагается удивительное творение природы — состоящий из песка и глины красного цвета каньон Сказка. Его потрясающие пейзажи и контрасты давно обрели популярность среди туристов.
Необычный красный каньон («каньон цвета красной розы» — вполне можно сформулировать и так) формировался миллионы лет под воздействием геологических процессов, воды и ветра. В данном случае совершенно очевидно – без всякого участия человека! Силы природных стихий рисовали здесь на склонах причудливые узоры, лепили из красных скал волшебные скульптуры. Эрозия почвы, продолжающаяся тысячи лет, сделала свое дело: в каньоне возвышаются разнообразные причудливые фигуры из камня и глины. Каньон сложен из разноцветных глин, минералов и горных пород, что добавляет живописности данному месту.
Некоторые из природных скульптур в каньоне имеют свои названия. Самой узнаваемой является «Китайская стена», очень напоминающая знаменитый памятник архитектуры Китая. Стоит добавить, что зимой здесь практически не выпадает снег, а потому увидеть Сказку во всей красе можно в любое время года.
Я вполне могу представить, почему это потрясающее место получило название «Сказка». Если побродить по многочисленным лабиринтам каньона, дно которого усеяно кустами эфедры, воображение начинает рисовать на его скалах сказочные образы фантастических животных и чудовищ, замков с башнями, странные лица людей. В солнечную погоду это место производит особенное впечатление, так как красный цвет начинает перемежаться различными оттенками. Тогда начинает казаться, что ты реально находишься в чудесной стране, открывающей для тебя все новые красоты. Говорят, что в дождливую погоду или во время сильных ветров заметно меняется сам рельеф каньона — придя сюда снова, можно увидеть уже совсем другие образы и фигуры.
Некоторые посетители часами бродят по лабиринтам этого необычного мира в надежде ощутить загадочный дух сказочного каньона, «поймать откровение».






Честно говоря, последнего – откровения, имею в виду – нам поймать не удалось. Тому была веская причина.
Я уже писал, что каньон Сказка находится относительно недалеко от Тосора и, соответственно, от нашего юрточного лагеря «Планетарное Око». В отличие, скажем, от ущелья Барскоон или термальных источников «Нур» возле Каджи-Сая, куда добираться приходилось на автомобиле — в Сказку мы решили прогуляться пешком, не торопясь обозревая окрестности.
Получилось немного не так, как рассчитывали.
Всему виной неверные «вводные данные», которые мы получили. В Тосоре нам вообще-то пообещали всего 5 километров пешего хода до нужной точки — да тьфу, раз плюнуть!
А догадаться перепроверить информацию по Google-картам как-то совсем не пришло в голову.
В результате вышло чуток более, нежели два раза по столько.
Часа через три, когда мы, наконец, добрались до каньона, около 11 километров осталось позади. Пройденные конкретно пешочком, с рюкзачком за спиной. Последние километры так вообще — строго на подъем. Ничего так променад получился.
После продолжительной пробежки по пересеченной местности еще и в самой Сказке вверх-вниз по склонам, для лучшего обозрения, побегать пришлось. По этой причине стало как-то не до откровений, ибо слегка притомились…
Но усилий, признаться, совсем не жалко. Сказка того стоила. Хотя чего-то мы явно не увидели — каньон-то протяженностью не менее пяти километров длиной. Там, действительно, есть где побродить и есть на что поглядеть. Буквально за каждым поворотом открываются новые дивные виды.
Наверное, так и должно быть в Сказке?
Если, конечно, сказка сама по себе добрая и умеет чему-то хорошему научить.


Дмитрий Фефелов,
сентябрь 2022 г.