Маршрут выходного дня. Зарайский кремль и усадьба Достоевских Даровое

Продолжаем радовать себя открытиями в рамках однодневных поездок.
После Задонска на повестке дня – Зарайск с самым маленьким в России кремлем, а также усадьба, в которой Федя Достоевский провел свои детские годы.



В Зарайск въезжаем со стороны Серебряных Прудов:

Издалека через поля видны башни кремля и церковные купола:



Машину можно было оставить прямо перед входом в кремль, но мы воспользовались парковкой бывших и нынешних Торговых рядов – тоже, между прочим, памятник архитектуры XVIII века.


Ряды представляют собой квадрат, на одной из сторон которого сейчас расположен автовокзал, а с другой стороны – информационный туристический центр с неожиданным названием: «Сундук».

В «Сундук» мы заглянули уже позже посещения кремля, но разжились там картой достопримечательностей и рекомендациями по их посещению – все как в лучших инфоцентрах Европы.


Вход в Зарайский кремль – через Никольскую проездную башню.


Она же – вид из кремля:


Первое знакомство:



Два храма – два облика.
Никольский собор – постройки 1681 года, выстроен в традициях древнерусского зодчества. Вход в него закрыт.


Собор Иоанна Предтечи – основан в 1904 году, действующий храм, доступен для посещения:




Как видно из таблички, нынешний храм построен на деньги меценатов Бахрушиных, но история у храма с таким названием – гораздо старше.
Первый посвященный Святому Иоанну Предтече храм построили в Зарайске еще в XIII веке — как усыпальницу погибшего зарайского князя Федора, а также его жены и сына, погибших – но не сдавшихся в плен на поругание и бесчестье. На месте древнего храма во времена правления Ивана IV была построена церковь «под куполами», но и она просуществовала только до XVIII века. Так что современный храм – уже третий на этом месте, предположительно, даже — на том же фундаменте.

На территории кремля находится восстановленная копия памятника князю Федору, его жене и сыну.



Пока мы ходили вокруг, услышали от экскурсовода полнейшую нелепицу: якобы это памятник литературным персонажам!
То есть в голове у дамочки все попуталось, так как назвать героев «Повести о разорении Рязани Батыем» — это признаться в непонимании и истории, и литературы. Явно же, что памятник создавался в честь конкретного человека, а то, что он стал героем летописи, вовсе не причисляет его к литературному персонажу. Даже если князя Федора не существовало и древнерусский автор все выдумал, особенности жанра таковы, что они все равно изначально понимаются как исторические персонажи. В общем, понятно, что экскурсовод как-то пыталась разнообразить свой рассказ – но лучше бы она придумала что-то менее спорное, тем более, что тут и выдумывать ничего не надо:

«И послал <князь Юрий> сына своего князя Федора Юрьевича Рязанского к безбожному царю Батыю с дарами и великими мольбами не воевать Рязанской земли. Князь Федор Юрьевич пришел на реку Воронеж к царю Батыю и принес ему дары и молил царя, чтобы не воевал он Рязанской земли. Безбожный царь Батый, будучи лжив и немилосерд, принял дары и неискренне обещал не ходить войною на Рязанскую землю. И грозился-хвалился воевать землю Русскую.
И начал просить у рязанских князей дочери или сестры себе на ложе. И кто-то из рязанских вельмож из зависти нашептал безбожному царю Батыю, что князь Федор Юрьевич Рязанский имеет княгиню царского рода, прекрасную собой. Царь Батый, лукавый и немилостивый по своему язычеству, обуреваем плотской страстью, сказал князю Федору Юрьевичу: «Дай мне, князь, познать красоту твоей жены!» Благоверный князь Федор Юрьевич Рязанский засмеялся и сказал царю: «Не годится нам, христианам, приводить тебе, нечестивому царю, своих женщин на блуд,— когда нас одолеешь, тогда и будешь властен над нашими женщинами».
Безбожный царь Батый разъярился и оскорбился и сразу же приказал убить благоверного князя Федора Юрьевича, а тело его повелел бросить зверям и птицам на растерзание, и иных князей и посольских воинов убил.
И уберегся один из дядек князя Федора Юрьевича по имени Апоница, и глядя на блаженное тело, почестей достойного своего господина, и видя его брошенным, горько плакал, и взял любимого своего государя и похоронил тайно.
И поспешил к благоверной княгине Евпраксии и рассказал ей, как нечестивый царь Батый убил благоверного князя Федора Юрьевича. Благоверная княгиня Евпраксия <тогда> стояла в превысоком тереме своем и держала <на руках> любимое дитя свое князя Ивана Федоровича. И услышав столь смертоносные, полные горя слова, кинулась тут из превысокого своего терема с сыном своим князем Иваном на землю и разбилась насмерть.
И услышал великий князь Юрий Ингоревич об убийстве любимого сына своего князя Федора, других князей, людей посольских многих, убитых по приказу безбожного царя, и начал плакать, и с великою княгинею, и с прочими княгинями, и с братьями. И плакал весь город долго, и едва в себя пришли от великого того плача и рыдания».


Вот такие драмы помнит Зарайск и такой мирный под голубым небом Зарайский кремль.



В кремле мы провели чуть более полутора часов, большую часть времени – в музее.
Государственный музей-заповедник «Зарайский кремль»
Для большего погружения воспользовались самым необычным аудиогидом из всех ранее встреченных: устройство напоминает маленький фонарик, срабатывает при контакте со специальными точками, в каждом зале – порядка 4-6 информационных разделов.


На первом этаже музея в коридоре между кабинетом директора и входом в зал временных выставок – часть экспозиции, рассказывающая о создании музея в 1918 году. Основу коллекции составили предметы, изъятые из окрестных «дворянских гнезд». Ну да, пусть лучше они так сохранились, чем погибли бы в огне революции.
Интересные фотографии – о первых шагах в организации музея. Например, выставлены портреты основателей почтенных дворянских семейств – но с уничижительной надписью: «Портреты тех, кому нужна была религия».

Сегодняшний день музея – обо всем понемногу, по возможности, интересно. Я бы так охарактеризовала. Зацепиться есть за что.
Во-первых, безусловно интересный зал с коллекцией предметов, найденных при раскопках Зарайской верхнепалеотической стоянки.
Зуб мамонта — вона какой, полосатенький:

Кости мамонта, оказывается, были прекрасным строительным материалов для первобытного человека, а еще – топливом. Об этом мы узнали в воронежских Костёнках, а зарайский музей еще раз подтвердил данный факт, приведя реконструкцию такого очага:

В зарайском музее нет, конечно, такого разнообразия палеологических экспонатов, как в Азове, но череп – вполне настоящий:

Но все-таки самый восхитительный предмет искусства во всем музее – это предельно реалистичная статуэтка бизона, вырезанная из бивня мамонта:

Из пояснений к этому экспонату становится понятно, что дефекты конечностей статуэтки были еще до момента ее помещения в характерную для костёнковской культуры яму-хранилище. Такой вот «эффект Венеры Милосской».

Следующий зал – временных выставок — рассказывает о семействе Виельгорских. Информация о выставке с сайта музея:
«Дом Виельгорских был одним из культурных центров Петербурга в николаевскую эпоху. Здесь сформировался светский салон, где собирались самые известные литераторы и музыканты того времени. Граф Михаил Юрьевич Виельгорский – меценат и талантливый композитор, близкий друг Александра Пушкина и Михаила Глинки. Одной из самых любимых загородных резиденций графа было имение в селе Сенницы Зарайского уезда. Позже оно перешло по наследству к его внучке графине Марии Александровне Келлер (урожденной Шаховской) и было своего рода фамильным музеем. После 1917 года сенницкое собрание попало в создававшийся тогда Зарайский музей и стало одной из основ его коллекции».
Из всего, что лично я запомнила, это то, что одна из представительниц этого рода стала прототипом «маленькой княгини» — Лизы Болконской в романе Льва Толстого «Война и мир».


Поднимаемся на второй этаж по чудесной лестнице с литыми ступенями:


Здесь логика нашего посещения была нарушена идущей впереди нас экскурсией. Группу сопровождали две экскурсоводши – одна в розовом платье «а-ля Натали Гончарова», вторая – в крестьянской одежде. Вели экскурсию они поочередно, видимо, соотнося характер экспоната с сословной принадлежностью своего костюма. Поэтому мы посетили три зала второго этажа не последовательно, но от перемены слагаемых ничего не изменилось.
Первый зал – это рассказ о дворянской культуре конца XVIII – начала XX веков. Мебель, предметы интерьера, посуда, изделия из фарфора и стекла:


О портрете графини Келлер, во всю высоту стены, наш аудиогид мстительно наябедничал, что художник Лев Бакст польстил внешности своей модели – но при этом не приукрасил ни одной ее черты: просто выгодно оттенил достоинства – и отодвинул на задний план недостатки. Не представляю, как это можно сделать, но понимаю: вот делают две подряд твои фотографии – на одной получилась, на другой спустя секунду – уже нет!
Графиня Мария Александровна Келлер была фрейлиной императрицы Марии Федоровны. Она приходилась внучкой тому самому Виельгорскому, о котором нам рассказали на временной выставке. На портрете Мария Александровна Келлер изображена на лестнице в своем зарайском имении.

Остальная портретная галерея довольно скучная – портреты провинциального дворянства, писанные местными безымянными художниками, меня не задевают за живое.
В отличие от фарфора!
И здесь есть весьма интересные экземпляры:


Вот эти произведения искусства изготавливались на подмосковной фарфоровой фабрике, принадлежащей князьям Юсуповым:

Предметы с монограммами и портретами членов семьи Романовых:




Необычная деталь: у одного из столиков ножки заканчиваются миниатюрными ступнями, да еще таким образом, что столик опирается только на носочки!


Следующий зал больший упор делает на предметы сельского быта и крестьянской жизни:

Непонятный полукруглый предмет на предыдущей фотографии – это ободок крестьянской девушки из соломы и ткани.
Интересна чугунная блинница из трех отделений:

Но тут же в зале помимо этнографической составляющей со всеми их ступками и квасниками – массивная мебель дворянской усадьбы:

И картины. Самая примечательная – это авторский вариант картины В.М. Максимова «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу». Оригинал – в Третьяковской галерее.


Логика третьего зала – голубого – более понятна: здесь выставлены предметы европейского искусства и восточные диковинки, которые теми или иными путями попали в зарайские дворянские усадьбы.



Самые роскошные экспонаты здесь – это предметы мебели, выполненные в декоративном стиле, названном по имени французского мастера Андре-Шарля Буля. «Техника украшения мебельных фасадов посредством инкрустации была известна и ранее, но именно Буль довел ее до абсолютного совершенства. Шкафы и комоды Буля с богатейшей инкрустацией фасадов из латуни, золоченой бронзы, пластин из панциря черепахи, рога и т. д. соответствовали вкусам эпохи французского короля Людовика XIV».



Ряд экспонатов навевает воспоминания об относительно недавнем Цвингере:



Напоследок – загадка.
В одной из витрин музея на фарфоровой табличке нарисован ребус.
Вопрос: о чем идет речь?


Отгадка ребуса — здесь

После того, как мы покинули территорию Зарайского кремля, вспомню один из прекрасных отчетов на этом сайте:
Зарайск. Он же Зорайск, он же Зараск, он же Красный, он же Осетр
Автор vitalylviktorovich
Я его (отчет) специально не поднимала перед поездкой в Зарайск, чтобы не перебить собственные впечатления и настроения, не читала и после – перед составлением своего топика, так что совпадения вполне возможны – но случайны!

Конечно, кремль – главный «магнит» Зарайска. Но при желании можно посетить дом-музей А.С. Голубкиной, водонапорную башню, побродить по улицам городка в поисках домов и городских усадеб XIX века.
Не могу сказать, что мы в этом преуспели, но все же — несколько видов.

Памятник князю Дмитрию Пожарскому, который сыграл важную роль в истории Зарайска. В 1610-1611 годах он был зарайским воеводой, и в этом качестве подавил мятеж сторонников Лжедмитрия Второго, а также сторонников поляков среди рязанских князей. В честь князя Пожарского в Зарайске названа площадь и улица, ведущая от площади к кремлю.


Площадь Революции и начинающаяся от нее улица Красноармейская:




Троицкая церковь:


Водонапорная башня:


Как это обычно случается, самым ярким впечатлением от поездки становится место, на которое особые надежды не возлагаешь или даже вовсе не планируешь. Таким местом в этом маршруте выходного дня стала

Усадьба Достоевских Даровое



Есть такие писатели, которых нам тяжело представить маленькими. Вот Пушкин: сразу вспоминается живое лицо будущего поэта на старинных литографиях. Или Лермонтов – двухлетнее дитя в девичьем платьице по моде того времени. Лев Толстой в своей повести «Детство» так изобразил переживания ребенка, что мы уже поставили знак равенства между книжным Николенькой и настоящим Левушкой, благо, в литературном образе действительно много автобиографичного.
Но вот представить Достоевского «когда был Федя маленьким с кудрявой головой» — ну никак не получается.
Это вообще такой человек, которого иначе как на знаменитом портрете Перова сложно представить: сосредоточенный, хмурый, старше своих лет.
Различные сериалы в последнее время активно потрудились над формированием еще одного образа Достоевского: игрок, мот, любитель пострадать в отношениях с женщинами.
В чем ценность разных музеев-квартир и музеев-усадеб писателей – это присутствие в них предметов, которые позволяют увидеть живого человека. Идеальным с этой точки зрения местом для меня является пушкинское Михайловское. Или лермонтовские Тарханы. Я уж не говорю о брянском имении Тютчева Овстуг – полуторачасовая экскурсия с успехом заменяет институтский курс лекций – просто потрясающе!
Вот и в петербургском музее-квартире Достоевского множество характерных деталей сформировали представление о писателе как о живом человеке. Чего стоит хотя бы записка от сына, которую тот подсовывал отцу в щель под дверью: «Папа дай гостинец. Федя».
Но это был образ взрослого человека. А вот чтобы попытаться представить маленького Федю Достоевского – можно отправиться в имение Даровое, это в пятнадцати километрах от Зарайска по направлению к Серебряным Прудам.




Крошечный дом утопает в весенней зелени:




На месте бывшей въездной аллеи сейчас стоит неожиданно масштабный для этой камерной усадьбы памятник писателю:


Скромные размеры дома — красноречивы: отец будущего классика русской литературы был военным врачом, позднее – лекарем Мариинской больницы для бедных на улице Божедомке в Москве, скромное жалованье в которой «не соответствовало необходимым надобностям каждого в содержании себя и своего семейства». Но спустя десять лет Михаил Андреевич Достоевский сумел собрать и взять в долг сумму, достаточную, чтобы приобрести небольшое имение, где семья смогла бы проводить летние месяцы.
Хотя имение было самое «худосочное» и бедное, для подрастающих детей оно стало местом веселых детских игр и приключений. Лес, пруд, общение с крестьянскими ребятишками – детство практически никогда не бывает несчастливым.




Вот и о Даровом Достоевский сохранил самые теплые впечатления на всю жизнь.


Подтверждением значимости усадьбы Даровое для писателя может служить очень интересная информация о том, что в городке Плиска, в далеком прошлом — первой болгарской столице, действует культурно-исторический комплекс под названием «Двор кириллицы». Там создана Аллея писателей, на которой представлены авторы различных национальных культур и религий, писавших и пишущих на кириллице. По действующей традиции, в основание памятника помещают горсть земли с родины писателя. Так вот, когда 6 марта 2018 года на Аллее писателей был торжественно открыт и бюст Ф.М. Достоевского, перед постаментом насыпали горсть земли из Дарового.